Георг Вильгельм Стеллер
Георг Вильгельм Стеллер
Фактически каждый интеллигентный человек слышал о доле
морской, либо Стеллеровой, скотины как о ясном образце полного и
скорого ликвидирования большущего животного, павшего жертвой
людской алчности и глупости. Но немного кому знакома
удивительная, полная драматических событий судьба жителя нашей планеты по
имени Георг Вильгельм Стеллер исследователя, обнаружившего и
описавшего это изумительное животное.
Георг Вильгельм Стеллер
Фактически каждый интеллигентный человек слышал о доле
морской, либо Стеллеровой, скотины как о ярчайшем образце полного и
стремительного поражения большого животного, павшего жертвой
людской алчности и глупости. Но не много кому знакома
удивительная, полная драматических событий судьба жителя нашей планеты по
имени Георг Вильгельм Стеллер исследователя, раскрывшего и
описавшего это необычное животное.
Георг Вильгельм Стеллер родился 10 марта 1709 грам. в
Виндсгейме, незначительном легком городе во Франконии
(Германия). В 5 лет Георг поступил в городскую гимназию,
где обучение велось на латинском языке и продолжалось 1415 лет.
Стеллер, выделявшийся блистающими возможностями и редким
трудолюбием, сразу стал основным воспитанником в классе и хранил
за собой это участок в движение итого обучения.
Закончив гимназию в 1729 грам., он поступил на теологический
факультет Виттенбергского института, прежнего оплотом
лютеранства. Мощный пожар в Виндсгейме в декабре 1730 грам.
произвел тяжкое воспоминание на Стеллера, и он решил бросить
родной город. К этому медли он теснее сообразил, что Виттенберский
институт ничего преимущественно не может ему пустить. Стеллер посетил
институты в Лейпциге и Йене, но в точке баста в апреле
1731 грам. поступил на теологический факультет института в
Галле. Он навещал лекции не только лишь на собственном факультете, да и
на мед, где изучал природные науки. Зоологию там
преподавал доктор Коштвиц, выдающийся анатом XVIII в. Он
основным стал преподавать зоологию как самостоятельную науку.
Под его управлением Стеллер заслужил глубочайшие познания по
анатомии животных и жителя нашей планеты.
В то же время с обучением Стеллеру приходилось добывать
для себя на жизнь. Благодаря доктору И.Юнкеру, большущему товарищу
старшего брата Стеллера, Георг Вильгельм приобрел участок учителя
в именитом учебном заведении А.Грам. Франке при сиротском жилье
в Галле. Стеллер стал там основным педагогом ботаники.
Школа Франке имелась очень необыкновенным учебным заведением,
состоявшим из приюта для сирот и простых германских
классов для малышей богатых и бедных родителей, педагогиума
собственного рода лицея для малышей знати, латинской школы для
мальчишек, специальной школы для девченок, больницы, аптеки,
типографии и книжной лавки. Школа воспользовалась великий
репутациею и авторитетом. В то период (1733 грам.) ее
навещало выше 2100 воспитанников. Курировал курс ботаники, тот или другой
читал Стеллер, доктор медицины Ф.Хофман один-одинешенек из наихороших
докторов Европы тех пор.
Интересные лекции Стеллера по ботанике завлекали максимум
слушателей. Все же он устремлялся к большей самостоятельности,
тот или иной могло бы пустить участок доктора ботаники в
институте. По совету Хофмана Вильгельм Георг сдал
квалификационные экзамены по ботанике в Берлине, и сдал
искрометно. Хофман приложил громадные усилия, чтоб уверить
короля Фридриха Вильгельма в том, что главно располагать в
институте в Галле доктора ботаники и что грызть красивая
кандидатура в личике Стеллера, но все его усердия водились
бесполезны, повелитель не согласился. В итоге Стеллеру имелась
уготована вторая судьба полная лишений и проблем жизнь
путника.
По совету все такого же Хофмана Стеллер решил попытать счастья в
Рф, где имелась вакансия доктора ботаники в Академии.
Все же на странствие в Петербург требовались средства, тот или иной
у Стеллера не имелось, и он осмелился на отважный шаг. В 1734 грам. он
добрался до Данцинга, где стояла российская армия, и поступил в
нее доктором. В ноябре такого же года, сопровождая на корабле
российских покалеченых, ученый прибыл в Петербург. Там он недалеко
сошелся с видным просветителем петровской эры новгородским
архиепископом Феофаном Прокоповичем, сыгравшим главную роль в
его жизни. Глубочайшие ботанические познания, ясный живой разум,
радостный характер Стеллера водились в полной мере оценены Прокоповичем,
и архиепископ предложил юному ученому замерзнуть его врачующим
лекарем, на что тот с радостью согласился. От Прокоповича
Стеллер вызнал о 2-ой Камчатской экспедиции В.Беринга и
зажегся идеей исследования неизведанных территорий Восточной
Сибири. В Петербурге жил тогда ведомый
странник-натуралист, 1-ый ученый, исследовавший животных
Сибири, Даниил Готлиб Мессершмидт. Он сказал Стеллеру о
невозможных трудностях, с тот или другой связано странствие по
Сибири. Все же это не поколебало целей ученого, и
благодаря ходатайству Прокоповича в феврале 1737 грам. он был
принят на занятие в Академию адъюнктом естественной истории
при Камчатской экспедиции. В августе такого же года Сенат
одобрил странствие Стеллера в Сибирь.
В путь Стеллер отправился в январе 1938 грам. Из Петербурга в
Москву, потом по Оке и Волге до Казани, позже Екатеринбург,
Тобольск, Кургут, Нарым и Томск, куда ученый прибыл в осеннюю пору
1938 грам. В Томске Стеллер чрезвычайно гнетуще захворал (лекари боялись
за его жизнь), но смог поправиться и в январе приехал в
Енисейск, где в то период находились академики Грам.Ф. Миллер и
И.Грам. Гмелин. В свойской книжке Reise durch Sibirien И.Грам. Гмелин
вспоминает о Стеллере, отмечая его изумительную
непритязательность, редкую выносливость, трудоспособность и
удивительную приспособленность к странствиям. Все же эта
черта имелась сочинена максимум позднее, а тогда, спустя год
опосля основной встречи, меж учеными произошла суровая свара.
Из Енисейска Стеллер выехал в Иркутск и в летнюю пору 1939 грам.
странствовал по Забайкалью, собирая коллекции растений и
животных. Боясь за сохранность субстанции, ученый отправил
коллекции из Иркутска в Петербург, не ознакомив с ими
академиков, зимовавших в Красноярске. Это, в корпоративном-то,
приходило суровым нарушением субординации, но Стеллер был
человеком диковинно самолюбивым и независящим и считал, что,
заключив самостоятельный договор с Академией, не нуждается в
посредниках и контролерах. Тем паче что он был ориентировочно
один-одинехонек возраста с академиками и нисколечко не уступал им в
познаниях. Гмелин, узнавший о отправке коллекций из письма
Стеллера, пришел в ярость. Сообща с Миллером они направили в
Сенат и Академию жалобу на поведение адъюнкта. А иногда
багаж Стеллера в январе 1740 грам. прибыл в Красноярск, академики
перехватили его, перебрали коллекцию и сочинили в Иркутскую
канцелярию реляцию, в тот или другой призывали не разрешать Стеллеру
поездку на Камчатку, ибо он, по их уверениям, не способен
действовать без помощи других.
Все же не в нраве Стеллера имелось отходить. В начале 1740
грам. свершилась его встреча с Мтр.Шпанбергом вторым ассистентом
Беринга по Камчатской экспедиции, и Стеллер достигнул-таки
разрешения ехать на Камчатку. В мае он прибыл в Якутск, оттуда
выехал в Удомск, а потом в Охотск. В сентябре 1740 грам. из
Охотска морем Стеллер добрался до Камчатки. На Камчатке ученый
встретился с Берингом, тот или другой отнесся к нему безукоризненно
бесстрастно, но согласился арестовать на борт в качестве
натуралиста.
Известное странствие началось 4 июня 1741 грам., иногда пакетбот
Св.Петр под командованием Беринга отправился с Камчатки к
берегам Америки. Во период экспедиции Стеллер вел дневники, в
тот или иной записывал сведения о курсе судна, о встреченных
островах, их флоре и фауне, о туземцах и многом приятелем.
Двигаясь на восток и северо-восток, Беринг скоро приблизился
к гряде Алеутских островов и потом и к полуострову Аляска, но
умудрился пройти минуя их, даже не заметив, узреть недалекую
свет мешал туман. Стеллер, все же, строчил в собственном дневнике
плыли вдоль земли и уделял свое внимание офицеров на приносимые
с севера водные растения и улетающих в том направлении птиц. Но
Беринг не считал нужным прислушиваться к советам
натуралиста, а Стеллер, чье себялюбье имелось уязвлено, начал
вести себя дерзостно и заносчиво. В корпоративном, как говорится, нашла
коса на камень. Смоги два исследователя договориться меж
собой, и судьба экспедиции сложилась бы безукоризненно по другому и это
могло бы спасти жизнь почти всем людям, в том числе и самому
капитан-командору.
Но случилось так, что едва лишь опосля полуторамесячного плавания,
16 июля 1741 грам., со Св.Петра узрели на горизонте компенсированные
снегом горные хребты. Спустя четыре дня судно наступило к
острову Кадьяк, тот или иной российские моряки пустили тогда имя Святого
Ильи. До экспедиции Беринга на нем не посещал ни один-одинешенек европеец.
Все же капитан не много увлекался исследованиями
острова, и Стеллеру довелось устроить скандал, чтоб заработать
разрешение желая бы на 6 ч сойти на неизведанную свет. За это
период он смог обрисовать флору и фауну острова, обнаружив 160
обликов растений. Стеллер отметил, что на побережье Америке
пихтовые леса растут до 60о с.ш., тогда как на
берегах Камчатки их нет теснее на 51о. Этакую разницу
ученый связывал с наиболее умеренным климатом южноамериканского
побережья, превосходством там мокроватых ветров. Потом его
предположение подтвердилось. Заинтересовал Стеллера и новейший
вид малины с чрезвычайно большущими и смачными ягодами. Быть достойным бы
арестовать немножко кустов данной малины и доставить в ящике с
светом в Петербург; не моя вина, что для их не оказалось
помещения, ибо я сам… занимал на корабле очень максимум
места, строчил исследователь, намекая на родные несложившиеся
дела с капитан-командором. Позднее, 30 августа, судно стало
на якорь около один-одинехонек из Шумагинских островов, названных так
по фамилии главного погибшего от цинги матроса. Тут Стеллер
разыскал щавель и владеющую противоцинготным свойством
горечавку. Он просил пустить ему матроса, чтоб сделать запас
травок для целой команды, но приобрел отказ. Свара с уверенным в себе
и язвительным натуралистом принудила Беринга пренебречь
мудрыми предложениями.
Из животных, встречавшихся на полуострове Кадьяк и в прибрежных
водах, Стеллер отметил сусликов, морских выдр, тюленей, китов,
крупных и небольших акул. За период недлинного визита на Кадьяк
Стеллер успел обрисовать и быт его жителей. Самих туземцев
тогда узреть не удалось, они попрятались, но ученый нашел
примитивные постройки и необыкновенную утварь. Встретиться с
туземцами странники смогли только лишь 4 сентября. Для
знакомства выслали на берег лодку. Стеллер оставил изображение
внешнего облика туземцев, их одежды, украшений и байдарок,
выделявшихся изумительной легкостью и быстротой хода.
В конце концов, 6 сентября Св.Петр снялся с якоря и направился на
запад. Обратный путь был чрезвычайно сложным. Долгое плавание
без свежайшей еды вызвало у большей доли команды цингу. Около
месяца судно находилось в зоне бурь, и нездоровые люди вытерпели
страшные мучения. Как и в прошедший разов, странникам не
подфартило они прошли мимо бессчетных островов Алеутской
гряды, и только лишь спустя два месяца экипаж корабля увидел свет.
Положение судна имелось чертовским, фактически все члены
команды водились больны и безукоризненно обессилены. Беринг, тоже
гнетуще нездоровой, принял вывод посадится на берег безызвестного
острова, тот или другой в предстоящем приобрел его имя. Скоро опосля
посадки капитан-командор скончался.
А люди из его экипажа продолжали жесточайшую борьбу за жизнь.
Полуостров Беринга препровождал собой безлесную, пустынную и
необитаемую свет. Люди принуждены водились жить в вырытых в песке
ямах, прикрытых парусиной, и сильно мучались от ожесточенных
ураганов и снегопадов. При всем этом большая часть членов команды
водились больны (за период плавания и зимовки погибли 30
человек) и достать пропитание для их имелось великий неувязкой.
Еда состояла в главном из мяса морских бобров (каланов), за
тот или другой охотились те, кто еще мог ходить. Ели все, включая
внутренности, потому что порции водились чрезвычайно невелики. К счастью, на
берег выбросило огромного кита, и желая его жир теснее немножко
подтух, люди ели и его и даже давать имя эту гашу провиантским
магазином. В этих тяжелейших договорах проявилось
необыкновенное самообладание, мужество и трудолюбие Стеллера.
Он охотился на животных, собирал растения, потому что, имеясь
ботаником, великолепно разбирался в их. Из травок он готовил
родным друзьям чай, тот или другой был очень им полезен. Не считая
того, с основных дней присутствия на полуострове ученый начал его
обследовать. Он исследовал топографию и геологию острова, обрисовал
его флору и фауну, собрал великий гербарий, бессчетные
коллекции рыб, животных и птиц. Посреди птиц предназначенный энтузиазм
препровождал прямой ученым эндемик острова Беринга очковый
великий, либо стеллеров, баклан. Эта большущая, весом 1214
фунтов, птица из-за малолетних крыльев фактически имелась не
способна летать. Она знакома науке только лишь благодаря воссозданию
Стеллера он был единственным натуралистом, видевшим ее
живой.
Какими волей и мужеством владел Стеллер, ежели он, светло
расценивая обстановку, тем более упрямо продолжал изучить
природу острова! Потом он строчил: Я был один-одинешенек, под
раскрытым небом, был должен посиживать на миру, мне мешали холод,
дождик, снег и нередко волновали животные; у меня не имелось подходящих
приборов, и притом я не полагался, чтоб иногда-нибудь моя
служба сделалась ведомой и принесла кому-нибудь пользу.
Большущую ценность доставляют исследования Стеллера, связанные
с исследованием поведения млекопитающих. Он оставил занимательнейшие
записи о песцах о-ва Беринга. Их имелось неограниченное количество. Они
проникали деньком и ночкой в землянки и таскали все, что им
попадалось на глаза, даже экие, глядело бы, тщетные для
их предметы, как ножики, палки, мешки. Иногда люди снимали кожу
с убитого зверька, песцы вращались здесь же и пробовали выхватить
мясо искренне из рук. Ежели мясо закапывали в свет и сверху клали
камешки, песцы сообща спихивали их. Они стаскивали с котелков
дремлющих на воздухе жителей нашей планеты шапки, одеяла из бобровых шкур,
вынимали вещи из-под котелка. Чтоб предохранить
свежеубитого зверька от песцов, люди ложились дремать искренне на
него, но песцы умудрялись выедать мясо даже под почивающим
человеком. Так что людям приходилось ложиться дремать с палкой в
руке, чтоб в всякий причина располагать потенциал отогнать
дерзкое животное.
Неподражаемо обстоятельно в собственном дневнике Стеллер обрисовал
поведение морских млекопитающих, и в частности морской скотины.
Родные наблюдения над сиим животным он начал с основных же дней
зимовки. Все же добыть главную корову удалось только лишь в центру
мая. Стеллер строчил: Это ставшее нам настолько полезным животное
достигало в длину 810 мтр и в окружности около пупа 9 мтр. Вес,
по моим расплатам, включая шкуру, жир, мясо и внутренности,
доходил до 200 пудов. Череп подсказывал лошадиный; компенсированный
шерстью и мясом, он до некой ступени, неподражаемо губками,
схож на котелок буйвола. Во рту заместо зубов на каждой сторонке
две обширные, длинные, плоские шаткие кости, из тот или иной
одна прикреплена к небу, вторая к нижней челюсти. На обеих
бессчетные, наискось под углом проходящие бороздочки и
выпуклые мозоли, средством тот или иной животное размалывает свойскую
нормальную еду морские растения… Глаза этого большого
животного не преимущественно овечьих; они лишены ресниц. Ушные
отверстия невелики, а внешнего уха нет совсем. Котелок соединена с
остальным телом недлинной шейкой, ноги состоят из 2-ух суставов;
из их последний очень схож на лошадиную ногу. Средством
этих лап, тот или иной снизу снабжены вроде бы скребком из
бессчетных маленьких и густо насаженных щетинок, животное
плавает вперед. Под передними ногами находятся грудные железы
с темными, морщинистыми, в два д длины сосками, к точкам
тот или иной идут бесчисленные молочные каналы, хранящие великое
изобилие молока, превосходящего свойской сладостью и содержанием
жира молоко животных, живущих на миру, в остальном же полностью
похожего с ими…
Эти животные, как и рогатый скот, живут в море стадами;
обычно самец и самка движутся близко; детенышей они гонят
впереди себя. Спина и половина тела приходятся непрерывно
над водой. Единственное занятие этих животных отыскание
еды. Они кормятся, как и животные, живущие на миру, неторопливо
продвигаясь; ногами они сдирают морскую травку с камешков и
постоянно жуют ее… При пище они непрерывно двигают котелком и
шейкой, как быки, и каждые 45 минут высовывают котелок из воды,
чтоб набрать полный сил воздуха, сопровождая это ржанием,
сходственно лошадки. Иногда вода спадает, они уходят в море; иногда
же вода прибывает, они снова возникают у берега и подступают
так недалеко, что мы могли достать и колотить их палками. Они
нисколечко не побаиваются человека.
Доскональное изображение морской скотины, а также сивуча, северного
морского котика, и морских выдр (каланов) Стеллер отдал в собственном
бессмертном твореньи De bestiis marinis(О
морских зверях) классическом работе по териологии XVIII в.,
тот или другой он начал черкать на о-ве Беринга.
Иногда на полуостров пришла весна, выжившие люди из экспедиции
Беринга решили строить новейший бот, разобрав предварительно
давнишний. Члены экспедиции знали, что мир неподалеку, потому что в
светлую погоду с запада водились видны линии снежных гор.
Постройка новейшего бота закончилась 9 августа, все же он был
очень малый даже для 46 человек, не разговаривая теснее о
собранных с этаким работой коллекциях. Людям довелось арестовать с
собой только лишь самое нужное, научные вещества водились
оставлены Стеллером на полуострове. Спустя два дня опосля выхода в
море судно в один момент пустило течь: водились выброшены за борт одеяла,
подушечки, платьица; с работой удалось заделать отверстие. 17
августа люди узрели свет Кроноцкий мыс, а 26 августа вошли
в Петропавловскую бухту.
Приехав на Камчатку, Стеллер опять энергично принялся за
исследования полуострова. В период с августа 1742 по
август 1744 грам. Стеллер вдоль и поперек исходил и изъездил
Камчатку, посетил практически все остроги (поселения), собирая везде
коллекции растений и животных, производя этнографические,
исторические и лингвистические исследования. Устремляясь смонтировать
как можнож преимущественно субстанций о Камчатке, Стеллер экономил на
целым. Большущую количество близких странствий он сделал пешком.
Стеллер всячески старался воспрепятствовать притеснению
камчадалов со сторонки служивых жителей нашей планеты и неких офицеров,
злоупотреблявших свойской властью.
Считая Камчатку главным для экономики Рф кромкой, он ратовал
за наиболее полное ее хозяйственное освоение, разведение там
скота, постройку новейших российских поселений. Один-одинехонек из препятствий
для заселения полуострова русскими имелась накладность их
главного продукта кормленья хлеба (зерно приходилось везти из
Якутска). Для вывода вопросца, могут ли поселенцы обходиться
без хлеба, употребляя автохтонные продукты кормленья, Стеллер
сделал пеший переход из Большерецка в Верхний Камчатский
острог протяженностью 242 версты, во период тот или другой не
употреблял хлеб.
В августе 1744 грам. Стеллер забывает Камчатку и отчаливает в
обратный путь: в Охотск, а оттуда в Якутск и ниже. Но в
Иркутске ученого ждали проблемы. Во период присутствия на
Камчатке Стеллер строчил Сенату, что некоторый мичман Хмелевский не
выполняет правительственных распоряжений и притесняет
туземцев. В отместку Хмелевский послал в Сенат донос, в
тот или другой осуждал Стеллера в том, что он самовольно, никого не
спросясь, отпустил камчадалов, генеральных затейщиков мятежа против
российских. Сенат отдал приказ Иркутской канцелярии требовательно допросить
Стеллера. Но опосля его разъяснений тамошние чиновники разыскали,
что виновности Стеллеровой не признается, о чем 30 января
1746 грам. и имелось отправлено донесение в Сенат.
Ученый вез с Камчатки кроме коллекций животных, минералов и
гербариев также эталоны редких растений для ботанического сада
Академии. Он рассчитывал прибыть в Петербург в зимнюю пору либо
ранешней в весеннюю пору, но сейчас его планы расстроились. Утратив максимум
медли в Иркутске, Стеллер только лишь в январе сумел добраться до
Красноярска. В марте он приезжает в Тобольск, в апреле в
Соликамск.
Множество образчиков, тот или иной вез Стеллер, разморозились и
начали портиться, исчезали также и саженцы… Ученому ничего
не оставалось, как остаться в Соликамске и посадить саженцы
80 собранных им обликов редких растений в саду Демидова.
Остановившись на немножко месяцев в Пермском кромке, Стеллер
опять занялся научными изысканиями. В Соликамск он возвратился в
августе и собирался продолжить личный путь в Петербург, но тут
его настиг курьер, прибывший по распоряжению Сената с тем,
чтоб отвезти ученого обратно в Иркутск для производства над
ним следствия. Оказалось, что Сенат приобрел извещение из
Сибирского указа о том, что Стеллер 25 марта проехал спустя
Верхотурье по дороге в Петербург, тогда как донесение
Иркутской канцелярии о невиновности Стеллера дойти до Сената
еще не успело. В сопровождении пристава ученый обязан был
ехать назад, в Иркутск. Около Тары Стеллера догнало разрешение
Сената возвратиться в Петербург, но попасть в столицу Рф
Стеллеру так и не удалось. В Тюмени Стеллер скончался. Ему
имелось итого 37 лет.
Титанический работа Стеллера не пропал для науки. Бессчетные
рукописи и черновые записи исследователя водились переданы в
Академию (и на данный момент хранятся в ее архиве в
Санкт-Петербурге). Этими субстанциями воспользовались почти все
российские академики: С.П. Крашенинников (в свойской книжке Изображение
Мира Камчатки), академик П.С. Паллас, К.Мтр. Бэр, Ф.Ф. Брандт,
А.Ф. Миддендорф. Всемирную знаменитость приобрели сочинения
Стеллера Изображение Мира Камчатки*, Топографическое и
физическое изображение острова Беринга, Дневники морского
странствия из Петропавловской гавани на Камчатке в Америку и
действия, происшедшие на обратном пути, размещенные на
германском языке, и неподражаемо известное его творение De
bestiis marinis, сначало напечатанное в 1751 грам. на
латыни, а потом, в 1753 грам., переведенное на германский язык.
Этот работа Стеллера не только лишь обладал существенное значение для
формирования отечественной териологии, да и внес большой
вклад в мировую науку.
Posted in ЭкоБиология by admin with comments disabled.