Искусство сбережения собственной целостности
«Я сохраняю свою целостность — вот и все, чем я занимаюсь», — как-то ответил ведомый даос-мистик на вопросец, в чем включается сущность его бессчетных методик, тот или другой он практиковал всю жизнь.
Восточные цивилизации выработали дивную культуру сохранения целостности жителя нашей планеты, тот или иной дошла до нас из глубины 1000-летий. Фактически все, что имелось сотворено восточно-азиатской культурой, — способы медитации и энергетики, иглоукалывание и прижигания, утонченная поэзия и монохромная живопись, любование опадающими цветами и таянием снегов, — все это так либо по другому имелось соединено с воспитанием внутренней чистоты жителя нашей планеты, с «целостностью его сердца».«Я сохраняю свою целостность — вот и все, чем я занимаюсь», — как-то ответил знакомый даос-мистик на вопросец, в чем содержится сущность его бессчетных методик, тот или иной он практиковал всю жизнь.
Восточные цивилизации выработали изумительную культуру сохранения целостности жителя нашей планеты, тот или другой дошла до нас из глубины 1000-летий. Фактически все, что водилось сотворено восточно-азиатской культурой, — способы медитации и энергетики, иглоукалывание и прижигания, утонченная поэзия и монохромная живопись, любование опадающими цветами и таянием снегов, — все это так либо по другому водилось соединено с воспитанием внутренней чистоты жителя нашей планеты, с «целостностью его сердца».
Теснее даосы начали употреблять методику, тот или другой далее обширно распространилась в буддизме и в шеренге локальных религий, нарекаемую «шоу и» — «сохранение одного» либо «сбережение себя в согласье». Не вдаваясь в тонкости самой методики (а она с течением времени приметно трансформировалась), заметим, что речь шла конкретно о том, чтоб смонтировать воедино цельный расколотый, «разбросанный» (сань) мир как вокруг жителя нашей планеты, так и снутри него. Человек заходил в магическое «со-звучание», в некоторое единоритмие (юнь) с миром и космосом, останавливаясь неотличимым от него, а потому и неуязвимым.
Теснее в VII-VI вв. до н. э. способы медитации водились ориентированы конкретно на единство жителя нашей планеты с Дао, одинаковое безусловной чистоте сознания. Ах так о этом ведает один-одинешенек из самых ранешних текстов по методике созерцания: «Можнож ли, соединив душу и плоть, объять Единичное и не потерять это. Можнож ли, регулируя ци и останавливаясь податливым, обрести состояние новорожденного? Можнож ли, отполировав сокровенное зерцало, не бросить на нем пятен» («Дао дэ цзин», 10).
Буддизм, в частности его школа чань, приносит новейшую концепцию сбережения своей целостности жителя нашей планеты — «твое сердечко и грызть Будда» (цзю синь цзю Фо), а потому вздорно «разыскивать Будду вне себя». Это следственно, что источник целых наших физических и психологических хворей заключен едва снутри нас самих. Человек, занимаясь духовной практикой, может достичь просветления («замерзнуть Буддой»), а может положить начало несчастьям родным и иных жителей нашей планеты. И все это — один-одинешенек и этот же человек, тот или иной или умеет, или не умеет систематически пестовать себя.
В нас все есть, в том числе и колоссальные способности для самозащиты — энергетической, физической, духовной. Как сказал патриарх Мацзу Даои (VIII в.): «Людская природа вначале самодостаточна». Мы едва не постоянно умеем воплотить в для себя эту целостность, прибегаем к некоторым наружным «ассистентам», перекладывая всю ответственность на их, к примеру, врачуем хворь едва лекарствами и не увлечены дыхательными и оздоровительными упражнениями, как то предписывает восточная медицина.
Восточное мышление — постоянно мышление практическое, утилитарное. Тут философия никогда не расползалась с самим искусством гармоничной жизни в этом мире и никогда не имелась оторвана от самого акта бытия. Ежели на Западе утилитарность философии часто отвергалась (ну и можнож ли употребить философию Гегеля в ежедневной жизни?), делалась выше бренного существования, то в Китае и Стране восходящего солнца она имелась соткана из самой материи жизни, где самое приземленное, к примеру, искусство употребления еды, оказывалось самым возвышенным.
Тут быть достойным даже вслушаться в изначальный смысл китайских понятий: философия — это «обучение высшей мудрости» (чжэсюэ), религия — «учение предков» (цзунцзяо).
Примечательно, что понятия «религия» длительное период вообщем не было ни в Китае, ни в Стране восходящего солнца. Поначалу под действием западного воздействия XVIII-XIX вв. оно прибывает в Японию, а далее перекочевывает в Китай, где понимается конкретно как нечто, завещанное предками — «учение предков». Ранее же жил легко единичный термин «цзяо» — «учение» для итого комплекса духовного воспитания жителя нашей планеты. Под «учением» могла предполагаться фактически всякая духовная практика: водилось понятно «мед учение», «буддийское учение», «учение кулачного искусства» и т. д.
Из-за что человек делается беспомощен перед сиим миром? Восточные учения отвечают на этот вопросец фактически равно: из-за замутнения сознания. Пустопорожние размышления, иллюзии надежно привязывают нас к этому миру, принуждая наше сердечко постоянно мучиться. «Душа жителя нашей планеты, заполненная думами о рождениях и смертях, о созиданиях и рвениях, — вот это и грызть заблуждение», — изъясняет Мацзу.
Всякая религия и философия, имейся то на Востоке либо на Западе, начинает воспитание жителя нашей планеты с методик и предписаний, в этом меж культурами нет предназначенной различия. Все же восточно-азиатские учения повсевременно разъясняют, что все методики — менее чем подпорки, чтоб выучиться ходить. И в один прекрасный момент их доведется откинуть, делая упор едва на чистоту сознания.
И тогда все «предписания», все верховодила, даже все методики самозащиты останавливаются негодными. «Для того, чье сердечко находится в равновесии, какой смысл соблюдать дисциплинарные верховодила?!», — как-то воскрикнул 6-ой патриарх чань-буддизма Хуэйнэн во период одной из проповедей. Внутренний подвиг смирного и светлого сознания веско труднее, чем соблюдение даже самых строгих управлял, постов и предписаний.
По сути воистину есть едва одно — равновесие сердца, спокойствие и чистота души. Все другое вторично.
Эта же мысль выслеживается и в восточных боевых искусствах, где грызть точное сечение занятий на исполнение формальных упражнений, некоторых показных форм (кит. таoлy, яп. ката), с одной сторонки, и на духовную практику, тот или другой фактически и сочиняет генеральное содержание того, что именуется «гунфу» — высшее мастерство.
B XVI-XVII вв. в Китае происходит реальный переворот, часто не подмечаемый почти всеми исследователями — способы, тот или иной некогда практиковались едва в закрытых буддийских и даосских школах, останавливаются имуществом сотен школ боевых искусств ушу. И конкретно в этот причина методы рукопашного боя и владения орудием, пришедшие в главном из армейской практики, сплачиваются с сокровенными методами самовоспитания. Оказывается, что высшее мастерство — не в том, чтоб нанести стремительный удар либо поставить агрегат, но в том, чтоб достичь экого состояния сознания, иногда никому не придет даже в котелок напасть на вас. Это и грызть то состояние, тот или иной большой мастер Сунь Лутан именовал «кулачным искусством за рубежами кулачного искусства».
Позже это понимание боевого искусства как высшего обряда общения с Небом прибывает и в Японию, и в Корею, и во Вьетнам. Отсюда становится понятно, отчего настоящее, в век ядерного и огнестрельного орудия, восточные боевые искусства остаются жить — в отличие от почти всех старых западных способов воинских искусств они ориентированы на охрану не только лишь физической оболочки жителя нашей планеты, но сначала целостности его души. Не случаем одно из управлял правильной медитации гласит: «Вы обязаны так посиживать в медитации, чтоб никому даже не пришло в котелок наступить и стукнуть вас».
Сбережение своей чистоты базируется на 10-ках методик, к примеру, на соблюдении покоя и непоколебимости (бу дун) души, правильном кормлении, сексапильной практике и т. д. Также способом сбережения своей целостности прибывает определенная духовная гигиена — отказ от общения с людьми, тот или иной по родным энергетическим свойствам способны нанести для вас вред либо вызвать недомогание.
Теснее старый трактат «Ли цзи» («Записи о ритуале») констатирует, что все рождено для того, чтоб умереть, и вся жизнь проходит конкретно под знаком погибели с самого собственного начала. В взаимоотношения с сиим есть некоторая тай ту — метафизическая субстанция. Обычно рассчитывается, что тай ту зарождается в причина совокупления родителей, как символ страсти, что и приносит рождение ребенку. Эким образом само рождение малыша проходит под знаком страсти, желания, и как следствие — неимения чистоты сознания. Субстанция жизни тай ту феноминальным образом оказывается и субстанцией погибели, специализированным ядом, так как всякое рождение неминуемо ведет к погибели.
Погибель физического тела неминуема, но в согласовании с представлениями целых восточных учений духовное содержание остается быть в том либо ином внешности. К примеру, даосизм разговаривает о распадении затем погибели жителя нашей планеты его 7 душ, количество тот или иной уходит в свет, количество — на Небо. Буддизм гласит о кармическом перерождении, о «колесе жизней и смертей». Все же не быть достойным полагаться конкретно на кармическое возмещенье — просветление можнож заработать «тут и на данный момент» методом очищения внутренней природы и охраны своей целостности. Жить нужно настоящее — всеполноценно и слаженно. А очищать себя можнож десятками методов: медитацией (чаньдин), покаянием (баочоу), благими процессами (гундэ).
Часто рассчитывается, что концепция кармического скопления благих и злобных поступков есть едва в буддизме.
По сути эта концепция вначале находится в восточно-азиатской культуре: она родилась в Китае еще до прихода туда буддизма. Она разговаривает в том числе и о том, что мы несут ответственность родными поступками за духовное и физическое здоровье почти всех следующих поколений. Одна из историй, изложенная в «Ле-сянь чжуань» («Биографии бессмертных», I в. до н.э.), ведает, как в один прекрасный момент известного лекаря Сюань Су пригласили ко двору правителя, тот или иной тягостно мучился от «внутренних червяков», тот или иной никто не мог прогнать. Сюань Су отдал ему особое средство, тот или иной повлияло не только лишь на его тело, да и на дух, в итоге что из тела больного выползло преимущественно 10-ка змей. Сюань Су объяснил, отчего никто до него не мог вылечить правителя: «Поражение правителя змеями давалось в процесс 6 поколений в сокрытой форме, потому причина заключена никак не в самом правителе».
Ежели отвлечься от девственно теологических споров, все религиозные, оккультно-фантастические и духовные налаженности устремляются выстроить близкую порядок энергетической охраны жителя нашей планеты. Одни устремляются привести его к непринужденному контакту с Господом и священными эманациями, остальные — наделить его насильственно Дао. Человек в одиночку оказывается беспомощен перед миром и ему нужна некоторая порядок для самосохранения.
Некие налаженности, в главном связанные с западной традицией, пробуют испугать жителя нашей планеты его беззащитностью, творя у него постоянный комплекс ужаса, вины, неизменную трусость ошибиться в каждом поступке. Они отымают у жителя нашей планеты его свободу, принуждая веровать, но не действовать самому, обожать священное и ненавидеть человеческое.
В Китае часто разговаривают: «Мир есть едва для того, чтоб мешать нам жить». Эта фраза не обладает ни мельчайшего негативного оттенка. Быстрее навыворот, в этом и заключен стимул к самосовершенствованию. Ведь неважно какая попытка расколоть наше сознание приводит к усилиям понять себя как целостное существо. Злобно, приносимое нам, — рвение заглянуть вовнутрь себя и оценить, не приходим ли мы настолько же недобрыми, как те, кого мы осуждаем.
«Психическое» — это все то, что противоборствует и сразу дополняет телесное («шэнь»). Как досадно бы это не звучало, в современном мире психологическая самозащита жителя нашей планеты делается все наиболее и наиболее актуальной предметом, и ежели в восточных культурах она представляет из себя нечто само собой разумеющееся, то часто для западной цивилизации приходится опять объяснять ветхие истины. Сергей Ключников — знакомый спец и искрометно интеллигентный человек. Его книжка — вправду базовое исследование в данной нам области, в той области, тот или другой не может бросить бесстрастным ни 1-го жителя нашей планеты, устремляющегося прожить гармоничную и целостную жизнь в этом мире. Но это — далековато не «сборник рецептов» для оздоровления собственного сознания. В книжке не попросту «сложены стопочкой» 10-ки действенных способов самосбережения (что теснее прибывает большой наградой), но сотворена порядок здоровой, на психическом уровне гармоничной жизни, целостная концепция, показывающая малоизвестный срез людской культуры: культуры сбережения целостности жителя нашей планеты.
Генеральный секретарь интернациональной Федерации Шаолиньского кун-фу, Шаолиньский послушник, зав. кафедрой Всеобщей истории РУДН,
доктор, доктор исторических наук
Алексей Маслов
Источник: книжка «Невидимая броня: Теория и практика психоэнергетической охраны», Создатель: Сергей Ключников
Posted in Экология человека by admin with comments disabled.