Апр 1, 2017 Мистическое — как индивидуальный опыт человека

Литр..А. Бессонова
В статье рассматривается малоизученный парадокс — фантастическое переживание и сознание. На образцах из биографии узнаваемых философов и ученых (П. Флоренского, К. Юнга, Д. Андреева и др.) рассматривается опыт фантастических переживаний, приводится их черта и содержание. В статье приводятся различия меж фантастическими переживаниями и галлюцинациями. Обращение к фантастическому опыту, к фантастическим переживаниям показывает на иную природу сознания жителя нашей планеты и на тот факт, что мир, в тот или другой мы живем, по возможности, другой.Литр..А. Бессонова
В статье рассматривается малоизученный парадокс — магическое переживание и сознание. На образцах из биографии узнаваемых философов и ученых (П. Флоренского, К. Юнга, Д. Андреева и др.) рассматривается опыт магических переживаний, приводится их черта и содержание. В статье приводятся различия меж магическими переживаниями и галлюцинациями. Обращение к фантастическому опыту, к магическим переживаниям показывает на иную природу сознания жителя нашей планеты и на тот факт, что мир, в тот или иной мы живем, по возможности, другой.
Обилие магических переживаний
Магическими переживаниями я предлагаю именовать разнообразные переживания жителей нашей планеты, в тот или другой человек, личность приобретает опыт единения, слияния себя
с некоторыми другими, глубинными структурами мироздания, с трансцендентным миром. Это особенное мироощущение, в основанию тот или другой лежит представление о
двойственности мира, иной раз за обыкновенным, ежедневным угадывается другое бытие [1, с. 414].
Практически все мы может найти в для себя сходственного рода наклонности, но не многие склонны определять их как магические. К образцу, эстетические
переживания от восприятия музыки либо красы пейзажа могут унести нас в некоторые другие пространственно-временные измерения, в тот или другой их (места и поры) нет, а чувствуется некоторое парение, священное растворение в единичном, гармония мира, души и тела, где пропадает особенность. Эта, так нарекаемая естественная мистика воспевалась почти всеми стихотворцами, музыкантами, к образцу, британский поэт А. Теннисон сказал о том, что иной раз тухнет сознание особенности, то в этом нет ничего мрачного, против, это светлее всех словечек.
Необычайные переживания время от времени появляются в причины пристального вглядывания в панораму местности городских зданий. Даниил Андреев так
обрисовывает собственный основной опыт метаисторического озарения: Это случилось в Москве, на финале дня, иной раз я тормознул у паперти в один-одинешенек из скверов,
окружающих Храм Спасителя Событие, о тот или иной я заговорил, раскрыло передо мной, либо точнее, надобно мной, экий буянящий, ослепляющий, непостижимый мир, обхватывающий историческую реальность Рф в странном согласье с чем-то безгранично крупным над ней, что самое большее лет я внутренне насыщался видами и идеями, наплывшими оттуда в круг сознания.
Ум длительное пора не мог победить с ими, творя все новейшие и новейшие сборки, тот или другой подабающие водились сгармонизировать противоречивость этих идей и объяснять эти образы [2, с. 57-58]. Позднее, рационализировав этот опыт, он сделал свойскую метаисторию Рф. Магические переживания могут водиться проявлением предназначенного склада разума, предназначенной, не как у большинства, возможности созидать и чувствовать мир. Так, из автобиографического творения П. Флоренского Детям моим. Воспоминания прошедших дней. Генеалогические исследования. Из Соловецких писем. Завещания узнаем о особенном подарке этого мыслителя в видимых вещах и предметах настоящего мира созидать другое, символическое. нечто, выглядящее обычным и обычным, самым заурядным по свойской частоте, часто завлекало в массу каких-или событий мое заинтересованность. И вдруг тогда раскрывалось, что оно — не попросту. Воистину что-то вдруг приоткрывалось в этом элементарном и среднем явлении и им раскрывалось другое, ноументальное, заслуживающее выше этого мира, либо вернее, поглубже его. Полагаю, это — то самое чувство и восприятие, при тот или иной возникает фетиш: обыденный камень, черепица, обрубок раскрывают себя как совсем необыкновенные и делаются окнами в другой мир [3, с. 42].
Знаменитый южноамериканский психотерапевт А. Маслоу в ходе собственных тестов выделил группу жителей нашей планеты, подверженных плотнее, чем вторые, магическим
переживаниям. По его определению, это так-называемые самоосуществляющиеся, либо самоактуализирующиеся, личности, тот или иной в большей ступени
присущи сходственные пиковые переживания, это те, кто связан с сущьностью духовного нрава — поэзией, эстетикой, символикой, собственной, неинституциальной религией. В отличие от данной группы жителей нашей планеты, самоактуализирующиеся личности без пиковых переживаний плотнее в итоге прибывают людьми практическими, деловыми, непревзойденно адаптированными к миру, в тот или иной живут. Отделяя сходственные переживания от феноменов сверхъестественного и изучая их как естественные, природные факты, он прибывает к заключению о том, что магический опыт можнож расположить на количественном континууме от интенсивного до слабенького. И тогда останавливается явным факт, что слабенькие магические переживания водятся у почти всех жителей нашей планеты, по возможности, у большинства, а у неких они происходят достаточно плотно.
И все-таки природные, либо спонтанные, магические переживания — явление достаточно редкое и плотно не осознается либо заглушается пережившим их
субъектом, оказываясь невостребованным в нормальной обыденности. Есть особенные приемы техники вхождения в этакие состояния, зародившиеся в старых цивилизациях и сохранившиеся до наших дней. Идет речь о культивированном магическом опыте. Так, в шаманизме, один-одинешенек из главных, нулевых видов магического опыта, состояние экстаза и встреча с другим миром достигается методом долговременной подготовки: поста, уединенного стиля жизни, медитирования на однообразном звуке бубна, заклинаниях. Индийская духовная традиция накопила многолетний опыт пробуждения возможностей к
магическим прозрениям — это дыхательная гимнастика, медитация, йога-практика, долгое проживание в горах, лесах без еды и общения с целью заслуги предназначенного состояния — самадхи, иной раз пропадает я, сливаясь с Атманом, Душой Вселенной.
Буддизм, дзен-буддизм, даосизм, все восточные магические налаженности придавали огромное заинтересованность техникам вхождения в другое сознание — состояние
молчания, углубления, отрешенности, восхождения вверх, к Нирване. Так, в медитации человек настраивает собственный мозг на определенный лад. Отключаясь от показного мира, от бесконечного разговора с самим собой, человек сосредоточивается в самом для себя, собственном внутреннем пространстве, чтоб в углубленном покое покинуть обыкновенные рубежи словечек, идей, эмоций и пережить, выяснить в своем опыте то, что по другому непостижимо. Это приближение к сути вещей, к близкому поэтическому Я Медитация — это странствие в глубины нашей непомерной техники, безграничного опыта — семантического континуума [4, с. 70-71].
Особенное участок в линии обилия магических переживаний занимает религиозный опыт. В нем опыт единства завоевывает нрав слияния с Всевышним, Абсолютом. И жаждая во почти всех собственных проявлениях магические переживания сходны с религиозными и всякая религия мистична, все таки в религиях чувство Господа завоевывает форму 2-ух природ — священной и людской, иной раз человеческое растворяется не в Универсуме, не в большом Ничто, Нирване, а в Священном. Но вопросец о соотношение магического и религиозного опыта — специализированный, и его аспекты не прибывают целью обсуждения данной статьи.
При цельным обилии магического опыта и путей его заслуги находится феноминальный факт: и лесные обитатели Упанишад, и средневековые
мистики — Майстер Экхарт, Тереза Авильская, и человек, живущий в ХХ веке, Карл Юнг, а также вторые мистики различных эпох и культур обрисовывают во многом сходные переживания. Обратив заинтересованность на эту изюминка, южноамериканский психолог У. Джеймс выделил четыре главных, соответствующих признака,
тот или другой, как он считает, могут послужить аспектом для разных магических переживаний: неизреченность, интуитивность, кратковременность, бездеятельность воли. Его дополняет Уолтер Стейс [5], указывая на базовую, по его воззрению, черту магического опыта — единое сознание, унифицированное видение, а также чувство блаженства. Это подтверждается и текстами Упанишад, в тот или другой повсевременно указывается, что есть все единичный дух — Атман-Брахман. Майстер Экхарт также видит все в единичном и единичное во цельным, и Карл Юнг разговаривает о эком целом, тот или другой живет вместе с тем вчера, сегодняшний день, завтра. Практически все религиозные мистики передают чувства восторга, радости от встречи с Божеством, Абсолютом.
Хотелось бы заострить заинтересованность на 2-ух таковых свойствах магического опыта, как кратковременность и неизреченность. Плотно люди, пережившие схожий опыт, боятся о нем говорить из ужаса водиться непонятыми либо попасть в разряд чокнутых. И вправду, наша рационалистическая культура описывает конкретно этакое отношение к проявлениям сходственных переживаний.
Провести границу меж психическими болезнями и нормой очень тяжело, все-таки практика психиатрии выработала аспекты отличия один-одинехонек от иного. О ненормальности в службе сознания молвят должно нарушения поведенческих норм:
— дезориентировка во поры, ситуации;
— неименье светлого, отчетливого восприятия окружающего;
— несвязность речи;
— затруднения в воссоздании происшедших событий и субъектов и
субъективных болезненных явлений;
— неадекватность восприятия и оценки событий.
При сравнении этих признаков с обрисовываемыми переживаниями обнаруживаются совпадения. Все-таки, перечисленные признаки психических
расстройств носят устойчивый нрав, их интенсивность может усиливаться либо убавляться, но выйти из этого состояния навсегда нездоровой не может.
Магические переживания носят кратковременный нрав, их границей прибывают срок от получаса до 2-ух часов, после этого они пропадают, уступая участок
обыкновенному сознанию. Так же как сон со сновидениями, гипноз, опьянение, интоксикация наркотиками не прибывают признаками психологических болезней, а
глодать едва лишь временное изменение среднего, базового сознания, так и магические переживания не располагают дела к психологическим расстройствам. Размышляю,
никому в башку не придет именовать Павла Флоренского, Н. Бердяева, К. Юнга и др., переживших этот опыт, чокнутыми.
О неизреченности собственных переживаний молвят сами мистики. Неизреченность надлежит разуметь как невозможность выразить нашим мертвым языком всю палитру охвативших жителя нашей планеты переживаний, так как в их человек встречается с чем-то, что не располагает аналогов в нормальной жизни. И все таки мистики выражают его, прибегая к языку парадоксов (незримый свет, блеск тьмы), иносказаний, знаков. Восточные учения, религиозные доктрины, космологическая концепция Я. Беме, метаистория Д. Андреева прибывают словесным, беспристрастным, а стало водиться, разумным оформлением этих переживаний. Непременно, их тяжело принимать людям, неизвестным с сиим опытом, так как их язык граничит с бессмысленностью, рассказы мистиков выходят за рамки осмысленного, и все таки в их что-то улавливается нашим пониманием, мы вроде бы узнаем нечто, не испытанное нами. Никак не многие в этих словах полностью чуждо нам Язык мистики располагает понятную нам сердцевину. Естественно, слова этого языка функционируют в нашем сознании не так, как обыкновенные изображения эмпирического опыта, но мы все таки способны ухватить их смысл, чтоб далее связать его с ведомыми нам значениями словечек, функционирующих в определенном концептуальном каркасе [6]. Добавлю, что если б это водилось не так, не могли быть имуществом нашей культуры учения Будды, Христа, Мухаммеда.
Магическое сознание
Магический опыт глодать итог определенного, необыкновенного состояния сознания — модифицированного. Чрезвычайно коротко модифицированное сознание можнож найти
как все то, что сочиняет содержание чьей или психики в некий просвет поры.
Можнож ли обрисовать магическое сознание?
В ведомой службе Состояние сознания [7] южноамериканский психолог Чарльз Тарт, употребляя системный подход к исследованию состояния сознания,
показывает на то, что среднее наше сознание представляет из себя трудную установку, состоящую из пары чисел, находящихся во содействии.
Посреди их можнож выделить базовое сознание, находящееся под контролем воли, самосознание, направленное на самого себя.
Последующим ингредиентом данной налаженности прибывают устойчивые и постоянные структуры психологической (мозговой) деятельности, функционирующие как средства
получения и преображения инфы. Тут работают чувства, восприятия, представления, а также возникающие на их основанию образцовые понятия и образы.
Все это в совокупы сочиняет обычное, нормальное сознание, иной раз индивидум, его владелец, расценивает окружающую его реальность по
определенным образцам, стандартам. То, что отражается сиим сознанием, воспринимается как число беспристрастной действительности, будущей вне и самостоятельно от субъекта.
В магическом сознании депривированы эмоции, мышление молчит, приглушен либо отсутствует контроль со сторонки воли. Мир, тот или другой стает мистику, либо человеку, находящемуся в состоянии сна, гипноза либо погруженному в медитацию, относят к миру мистическому, миру трансформированной действительности, вызванной модифицированным состоянием сознания.
А ах так описано магическое сознание в древнем индийском монументе литературы и философии — Мундака Упанишадах: Это не чувство, не
осознание, не выражение Это аккуратное, единичное сознание Это неизъяснимый покой. Это Высший Бог. Это одно без иного. Это Я [8, с. 32]. Разберем по строке эту цитату. В правой строке держится отрицание, разговаривающее нам отом, что в опыте ничего нет: Это не чувство, не понимание. Сиим не фиксируется неименье содержания среднего сознания. Потом отрицания надлежит утверждение, что это единое, Одно без другого, в тот или иной растворено все множество предметов и явлений мира. Следовательно, сердцевиной этого опыта приходит некоторое безразмерное единство при неименьи множественности, расхождений. Ниже надлежит утверждение, что это единство глодать Я. Зачем?
Вспомним, чем заполнено наше среднее сознание? Оно заполнено обилием идей, чувств, вожделений, чувств. Каждый ингредиент этого множества доставляет в окончательном счете единство нашего ума. И вот иной раз это множество устраняется из одного места, то остается аккуратное единство за минусом его содержания. Это и глодать Я. Упанишады идентифицируют это единство с Всепригодной душой мира. Что все-таки стает мистикам, какая действительность? И.Д. Успенский, воспитанник знаменитого и даже знаменитого магия Гурджиева, в главе Экспериментальная мистика свойской книжки Новенькая модель Вселенной, использовав предназначенную методику (о тот или другой он замалчивает), обрисовывает ту действительность, тот или другой открылась ему в особенном состоянии сознания. Он обрисовывает мир, неизвестный и не обладающий ничего совместного с миром, в тот или иной мы живем. Сначала, все живет в согласье, все соединено приятель с другом Нет ничего отдельного, другими словами ничего, что можнож водилось именовать либо обрисовать в отдельности. Этот мир виден немедля в каждой свойской точке [9, с. 321]. В этом мире не живет сечения на беспристрастное и субъективное, они изменяются кое-где, одно преобразуется в второе. И.Д. Успенский самое большее разов показывает на тот факт, что передать правильно эти переживания ему водилось чрезвычайно тяжело. Человек пропадает посреди безграничного множества новейших воспоминаний, для выражения тот или другой у него нет ни словечек, ни образов [9, с. 322]. Наиболее в итоге для изображения подступали математические дела.
Приведу второй вариант, рассказанный мне совершенно не так давно моим знакомым. Сергей П., 38 лет, инженер по профессии, сказал о опыте парения
вне тела, иной раз он летал, как птица, мог бегло править телом, достигая верхушек самых больших деревьев, перемещаясь в воздухе от один-одинехонек дерева к иному. Он не мог правильно передать, что он ощущал в этот фактор — экстаз, восторг? Во пора рассказа у него на очах вдруг возникли слезы. Я сообразил, что можнож жить иначе, — так резюмировал он близкое повествование. Происходило все это во пора утреннего сна, иной раз, как глядело, он и не дремал, все светло и отчетливо осознавая.
Надлежит указать и на то, что близкое сознание мистики определяют как чистое сознание. На пути к его продвижению они проходят различные ступени, этапы. Это особая подготовка (как писалось выше), техника вхождения (спонтанные магические переживания — явление редкое), постепенная трансформация сознания. Выделяют немного ступеней экий трансформации:
1 шаг — отключение воспоминаний на физическом уровне-сенсорного мира;
2 шаг — формирование магических объектов;
3 шаг — постепенное отключение показных форм магических объектов;
4 шаг — отбрасывание самих магических объектов;
5 шаг — бессодержательность;
6 шаг — слияние с трансцендентной сущьностью.
1-ые четыре ступени — переходные. В их мистик может столкнуться с неожиданными явлениями: звучанием гласов, музыки, явлением некоторых магических персонажей. В одной из книжек по дзен-буддизму мне встретился занимательный пример: воспитанник во пора медитации увидел богов и ощутил при всем этом экстаз. Он поторопился поведать о этом близкому учителю, но в ответ услышал классический вопросец — водилось ли сосредоточено заинтересованность медитирующего на вздымании и опускании брюшины, как того призывают наставления. Иной раз воспитанник ответил, что не помнит, учитель сделал ему укор за отвлечение от концентрации заинтересованности. Это разговаривает о том, что необыкновенным видениям при медитации не надлежит уделять заинтересованность, потому что это в итоге едва лишь одна из ступеней погружения в магическое сознание. Визуально-звуковые явления, маловажно, сопровождаются они чувством ужаса и гадости либо видами священных созданий, не прибывают магическими. Зачем? Эти явления состоят из компонентов интеллектуально-сенсорного сознания (видим, слышим). Видимое тут стает, обычно, в необыкновенных сочетаниях, поэтому и сохраняет воспоминание что-то ненормального, сверхъестественного. В магическом же сознании компоненты интеллектуально-сенсорного сознания отсутствуют. О этом же черкает и И.Д. Успенский. Он обрисовывает переходное состояние, иной раз ему слышались гласа, они даже что-то сказали, вещали. Анализируя эти воспоминания, он прибывает к заключению о том, что все в их водилось отраженным, все прибывало из памяти, из воображения [9, с. 329]. Все те извещенья, разговаривает он, тот или другой передавали ему гласа, он мог бы придумать сам.
Целью магической практики приходит достижение необычайного состояния гармонии, единения с Абсолютом, другими словами это — цели духовного нрава.
Итак, магическое сознание — специализированный вид модифицированного состояния сознания, это погружение в глубины психики, активизация глубочайших и древних отделов мозга.
Исследования магических состояний сознания обнаруживают индивидуальности геометрии внутреннего мира жителя нашей планеты, его места и поры, размахов
объектов. Е.К. Файдыш в службе Модифицированные состояния сознания отмечает, что, невзирая на, глядело бы, субъективный нрав внутреннего места, оно располагает ряд закономерностей и инвариантов, свойственных цельным людям, самостоятельно от их культурной либо государственной принадлежности. К ним касается неименье постоянных размахов и форм у один-одинехонек и такого же объекта.
Так, в один-одинешенек из рассказов чукотского шамана говорится: Тяжело осознать, какие посещают духи, великие либо махонькие. Посмотришь на духа — он младше
мошки. Посмотришь вновь — и он теснее ростом с жителя нашей планеты. И вот погляди: он теснее посиживает на утесе и ноги его внизу, на песке, присмотрись к нему поближе: он
как будто не главным образом пальца. Погляди на него издали, через свободный туман — и он высится, как целая гора [10, с. 19].
Второй соответствующей, инвариантной сторонкой внутреннего магического места приходит деформация условных размахов: какая-то число
может усиливаться и делаться большой, в то пора как вторые резко убавляются. Отмечается и перемещение, инверсия объектов — правое может
встать левым, внешнее — внутренним, женское — мужским.
В конце концов, внутреннее место характеризуется неименьем места как такового, в равной мере как и поры. Один-одинехонек и этот же объект быть может
долею что-то совместного и вместе с тем вмещать его в себя, другими словами проецироваться в разнообразные области внутреннего, моделирующего различные нюансы действительности места, владеющего различной структурой и геометрией. В магическом сознании, как теснее указывалось, происходящие действия не могут
водиться описаны в определениях реального, прошедшего либо имеющегося — там все присутствует в истинном.
Возникает вопросец: какая действительность быть достойным за обилием миров, воспринимаемых человеком в магических состояниях сознания? Абсолютно разумеется, что она не совпадает с ньютоно-картезианской моделью пространственно-временного мира. Ежели в ругательной размахи и формы при перемещении
объектов не меняются, то в пространстве магического сознания они меняются самым неописуемым, феноминальным образом. Физическое место Ньютона однородно, изотропно, в нем отсутствуют переходы (туннели), связывающие какие-то другие области внутреннего мира, инверсии. Все это глодать во внутреннем пространстве магия.
О чем молвят эти факты? Они указывают, как минимум, на два фактора: по возможности, окружающий жителя нашей планеты мир не таков, каким он приходит нам в нашем
среднем сознании. Он не трехмерен, а многомерен (мысль многомерных вселенных рассматривается в занятиях С. Хиптона, И. Успенского, Р. Рукперта и др.). Эти идеи знамениты с глубочайшей древности. Так, в упоминаемых мною Упанишадах повсевременно указывается на то, что наша вселенная едва лишь одна из безграничного множества схожих на нее вселенных.
И 2-ое: эти состояния подтверждают существование других форм сознания, вместе с средним, что дозволяет поглубже осознать особенность жителя нашей планеты,
то, как устроена его духовная природа.
Магические переживания открывают иную природу сознания.
Современная аналитическая психология З. Фрейда, К. Юнга почти все проясняет в том, что приходит источником, базовой главной сходственных состояний. Знаменитый спец в области трансперсональной психологии С. Гроф ввел другое понятие для обозначения осматриваемых мною духовных состояний — холотропное сознание.
Озарения жителя нашей планеты в холотропных состояниях сознания дозволяют поглубже понять единство людского существования и Бытия, связь цельных
ингредиентов космической сети, неотъемлемой элементом тот или другой приходим каждый из нас. В этих состояниях обретается, раскрывается новейший пласт познаний о мире, его
установке, и часто он осознается как наиболее главный, наиболее настоящий для магия, ежели научная картина мира.
Действие магических переживаний испытали на для себя духовидцы глобальных религий, большие стихотворцы, музыканты, ученые. Можнож допустить мысль о
том, что этическими ценностями нашей культуры мы должны этакого рода переживаниям лесных обитателей Упанишад, Будды, Моисея, Авраама, Христа,
Мухаммеда.
Для подведения итога мне хотелось бы обратиться к размышлениям нашего российского философа В. Розова, изложенным в службе Странствие
в страну эзотерической реальности. Определяя действительность как устойчивый мир, этот нам в сознании и вне его, он показывает на главный, на мой взор, фактор: живет множество реальностей, настоящих для субъекта; для религиозного жителя нашей планеты — это Бог, для магия — это Универсум, Вселенная, большое То, для делового жителя нашей планеты — служба, для обывателя — семья, для малыша — предки, еда, тепло. Действительности могут водиться высшими и производными. Для мистиков земной мир, природа — производные действительности, в то пора как для среднего жителя нашей планеты они высшие; и те, и вторые переживаются человеком как имеющиеся на самом деле, безусловно реально.
Различные действительности обоснованы различием сфер психики — генеральных каналов изживания психологических структур жителя нашей планеты, тот или другой обеспечиваются его практической деятельностью. При подходящих договорах потребности, жажды, цели жителя нашей планеты довольствуются, снимаются с повестки дня, но ежели обстоятельства этому не содействуют, тогда нереализованные в центральной сфере психологические структуры провоцируют учение символических реальностей. Их необыкновенностью приходит полное либо частичное неименье при их учении наружней детерминации со сторонки сознания, либо воспоминаний, прибывающих из центральной сердитой налаженности. Это доставляет потенциал психике выбирать специализированный строительный материал — опыт души и творить предназначенную действительность, психологическую, в тот или другой царствует дух. Более ясно это проявляется в магических состояниях, наименее ясно — в искусстве, забаве, общении [11, с. 354-355].
Кто-то потребует: ну и что ценного в таковых переживаниях, располагают ли они какой-или смысл? Эти состояния указывают нам на то, что человек может жить
как-то по другому, созидать сверхразумное начало, космическое целое, трансцендентальные миры. По возможности, это — зачатки процесса трансформации сознания и перехода его на другой ватерпас, иной раз эталоны красы, добросердечна, свободы, творчества заслужат статус настоящей, земной действительности.
Summary
L.A. Bessonova. Mystical As an Experience of Human Individuality.
This article is devoted to the specific sphere of mystical phenomenon — mystical experience. Mystical experience is viewed on the examples from biographies of such famous philosophers and researches as P. Phlorenskey, K. Jung, D. Andrew and others. The gamut of emotions, such as ecstasy, obscure horror, a feeling of loosing oneself in the spatial and temporary and premonition of something extraordinary is not complete enough to show the emotional experience of those people. The facts summarized, conclusion is мейд that majority of people have poor emotional experience and some of them, probably, suffer from it every day.
It is a usual phenomenon for those who are connected with spiritual reality and usually they are musicians, poets, philosophers and clergymen.
Key words: mystical spirit tradition, mystical consciousness, mystical experience, mystical reality, the natural mystical experience, the cultivated mystical experience, meditation, Absolute, the unified vision, holotropical consciousness.
Литература
1. Гуревич П.С. Роптания души и магический опыт (Послесловие) // Джеймс У.
Обилие религиозного опыта. — Мтр.: Наука, 1993. — С. 411-424.
2. Андреев Д. Роза мира. — Мтр.: Другой мир, 1992. — 576 с.
3. Флоренский Павел, священник. Детям моим. Воспоминания прошедших дней. Генеа-
логические исследования. Из Соловецких писем. Завещание. — Мтр.: Моск. рабочий,
1992. — 560 с.
4. Налимов В.В. В поисках других смыслов. — Мтр.: Прогресс, 1993. — 285 с.
5. Уолтер Стейс. Мистицизм и человечий ум / Пер. с англ. Литр..А. Бессоновой //
Архетип. Филос. психоаналит. журн. — Мтр., 1997. — 3-4. — С. 58-74.
6. Кларк Д.Ж. Мистицизм и феномен жизни потом погибели // Волшебный кристалл:
Мистика очами ученых и волшебников: Сб. / Сост. и общ. ред. И.Т. Касавина; пер.
В.Н. Поруса. — Мтр.: Республика, 1994. — С. 270-282.
7. Тарт Ч. Состояние сознания // Волшебный кристалл: Мистика очами ученых и ча-
родеев: Сб. / Сост. и общ. ред. И.Т. Касавина; пер. В.Н. Поруса. — Мтр.: Республика,
1994. — С. 180-248.
8. Упанишады / Пер. А.Я. Сыркина. — Мтр.: Наука, 1967. — 365 с.
МИСТИЧЕСКОЕ КАК ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ОПЫТ ЧЕЛОВЕКА 41
9. Успенский И.Д. Новенькая модель Вселенной. — Мтр.: Фаир-Пресс, 2003. — 560 с.
10. Файдыш Е.А. Модифицированные состояния сознания (короткий путеводитель по внутрен-
ним мирам). — Мтр.: АО Корона Лак, 1993. — 135 с.
11. Розин В. Странствие в страну эзотерической действительности. Избранные эзотериче-
ские учения. — Мтр.: УРСС, 1998. — 376 с.
Бессонова Людмила Александровна — доктор философских наук, доктор, за-
ведующий кафедрой философии Академии управления ТИСБИ, грам. Казань.
E-mail:
Этот e-mail адресок защищен от мусор-роботов, для его просмотра у Вас обязан быть включен Javascript

Posted in Экология человека by admin with comments disabled.