Июн 26, 2024 Человек и природа в философии Возрождения

Европейская философия, вступая в эру Новейшего медли, теснее располагала долгосрочную историю, множество теорий и концепций, 10-ки налаженности и немного философских мировоззрений. Посреди мыслителей Новейшего медли одни глядели на мир еще по-средневековому, вторые возвратились к древнему мировоззрению, третьи сформировали новейшую агрегат по отношению к миру. Но эта конструкция не водила к творенью новейшего мировоззрения, не доставляла новейшего заключения давнишних тем: там, где античность сказала «да», а средневековье — «нет» (либо навыворот), новенькая философия предпочитала не отвечать совсем.Европейская философия, вступая в эру Новейшего поры, теснее обладала долгую историю, множество теорий и концепций, 10-ки порядков и немножко философских мировоззрений. Посреди мыслителей Новейшего поры одни глядели на мир еще по-средневековому, остальные возвратились к древнему мировоззрению, третьи сформировали новейшую конструкцию по отношению к миру. Но эта агрегат не водила к творению новейшего мировоззрения, не приносила новейшего заключения давних тем: там, где античность разговаривала «да», а средневековье — «нет» (либо навыворот), новенькая философия предпочитала не отвечать совсем. Редкая в бывшие эры и отличительная для новейшей философии агрегат воздержания от конкретных ответов привела к тому, что жаждая метафизика и не исчезла совершенно, но сформировалась массивная тенденция отказа от метафизики в множество того, что ее задачки не могут заработать научного заключения.
Из конструкции воздержания вытекало еще одно отличительное для новейшего вида мышления явление: рвение к разделенью тем. Разграничиваются сферы опыта и умозрения; вопросцы, на тот или другой можнож отвечать метко, отделяют от тех, на тот или другой отдать пунктуальные ответы невыносимо. Спор шел о том, где пролегает эта граница и можнож ли философу перебегать ее, но квиталось признанным фактом, что граница, делящая науку и метафизику, живет. Четкое определение науки, отделенной от метафизики, стало главнейшей задачей философии Новейшего поры. И еще одну начальную конструкцию сформировала эта философия: убежденность в функциональной природе людского ума. Она подчеркивала, что познание не грызть пассивный процесс, что ум разрешает препядствия в согласии не только лишь с природой вещей, да и со собственной своей природой. Это в значимой ступени содействовало отделению теории мышления от теории бытия, науки от метафизики.
Новенькая философия по генеральным вопросам противостояла средневековой философии. Она желала водиться посюсторонней, утверждая, что живет только лишь один-одинехонек мир и только лишь им обязана заниматься философия, тогда как средневековая философия имелась насквозь трансцендентной и утверждала, что вне преходящего, земного мира живет другой — постоянный и священный мир, а земной мир грызть едва лишь его отражение. Средневековая философия ориентировалась на конструирование порядков, новенькая философия — на исследование фактов.
Родными истоками философия Новейшего поры уходит в XV в., иной раз начала формироваться новенькая картина мира, взяли компоненты другой социальной, религиозной, художественной и добронравной культуры, а мыслители прониклись рвением к творению новейшей, противостоящей средневековой, философии и водились убеждены, что вправду делают ее. По сути XVв. не был для философии переломным: ежели сказать о зародышах новейших философских идей, то они взяли ранее, а ежели о их зрелой форме, то позже (зачатки новейших идей можнож найти у оккамистов в X^., а зрелую форму эти идеи обретают едва лишь в ХVIIв.).
Даже по убеждению родных водящих представителей философия XV-XVI вв. имелась едва лишь сравнительно новою: новою по отношению к средневековой схоластике, а не к античной философии. Они считали себя не столько творцами, сколько реставраторами философии, что разъясняется как их преклонением перед античностью, так и внедрением ее авторитета для обоснования родных взоров. Потому новейшую философию они соображали как восстановленье античной, а всю историю философии — как последовательное развитие от античности к современности, но с один-одинешенек большущим перерывом в тыщу лет — средневековьем. Эта концепция несостоятельна, ибо она очень резко противопоставляет Новое пора средневековью и очень сильно сближает его с античностью.
Основные философы эры Восстановленья вправду водились конструктивно критичны по отношению к схоластике и демонстративно подчеркивали близкую касательство с античной философией, но равномерно новенькая метафизика стала все наиболее прогуляться на средневековую, чем на античную, и в точке баста сформировалась агрегат воздержания, тот или другой имелась не античной и не средневековой по происхождению, а абсолютно уникальной, порожденной духом Новейшего поры.
Так как временные рамки эры Новейшего поры прибывают предметом долголетних дискуссий (введенное в научный оборот понятие «новая история» также дискуссионно и хронологически очень подвижно), мы в аккуратно дидактических целях распознаваем историю новейшей философии (термин, пространно употреблявшийся историками философии в начале ХХв.), включающую в себя и эру Восстановленья, а в целом хронологически охватывающую ХУв. — основную третья часть XIX в. и историю новой философии. Начало бранной можнож датировать 1830г., иной раз увидел свет 1-ый том «Курса положительной философии» Огюста Конта, а в 1831г. погиб Гегель, гибелью тот или иной закончилась история новейшей философии.
1. Общекультурная черта эры Восстановленья
В истории европейской культуры этот период именуют Ренессансом, либо Восстановленьем, так как, находясь на рубеже 2-ух огромных эпох, он был светской реакцией на многолетнюю устремленность разумов к потусторонним целям. Это пора характеризуется твореньем предназначенной культуры, обычным выражением тот или другой имелась и философия Восстановленья. Но не только лишь философия и не в основную очередь философия. В политике переход от средних веков к Новенькому поры связывается с событиями великого значения: в 1453г. турки брали Константинополь; в 1480г. Наша родина освободилась от татаро-татарского ига, в 1492г. опосля взятия Гренады Испания освободилась от арабов. XVв. — это пора Медичи во Флоренции, но севернее Альп культурно-политические дела оставались средневековыми, а в Великобритании вплоть до 1485г. продолжалась война Белоснежной и Красной Роз. Едва лишь в XVte. новейшие формы жизни укореняются в Европе, приходит период великолепия папского Рима и величия габсбургских кесарей; это пора Генриха IV во Франции и Елизаветы в Великобритании, пора наивысшей скелет и заката Испании.
Наибольшее событие, именуемое Реформацией, вышло в истории христианства: в 1415г. сожжен на костре Ян Гус; в 1478г. введена экзекуция, в 1498г. сожжен на костре Савонарола; в 1517г. Мартин Лютер назначил именитые виттенбергские тезисы, а в 1522г. был издан его перевод Библии на германский язык; в 1531г. показалась англиканская церковь; в 1541г. Жан Кальвин утрясает протестантскую республику в Женеве и там же в 1556г. был сожжен на костре ученый Сервет; в 1572г. произошла Варфоломеевская ночь; в 1598г. Нантским эдиктом во Франции иноверцам обещана свобода исповедания; в 1600г. в Риме сожжен на костре Дж. Бруно. Но XVв. — это не только лишь пора Реформации, да и пора Жанны д'Арк (1429г.), пора «Подражаний Христу» Фомы Кемпийского — один-одинехонек из наибольших творений христианской литературы (1441г.), а XVI в. — это пора происхожденья ордена иезуитов (1540г.) и Тридентского храма (1545г.).
Искусство в эру Восстановленья очевидно доминировало, оттесняя на 2-ой план другие области культуры, включая и философию. Это имелось пора предпочтительно итальянского Ренессанса: Боттичелли и Донателло, Леонардо да Винчи и Микеланджело, Рафаэль и Тициан. Севернее Альп в ХУв. еще доминирует средневековое искусство, строятся готические храмы и иной раз в ХУ1в. тут готика начинает уступать близкие позиции, итальянцы теснее перебегают от классики к новенькому стилю — барокко (к примеру, Тинторетто в живописи). Литература этого периода представлена, с одной страны, искренним натурализмом Франсуа Рабле, а с второй — утонченной поэзией Ронсара. На этот период приходятся и наибольшие географические открытия: в 1492г. раскрыта Америка, в 1498г. обнаружен путь в Индию, в 1521г. завоевана Мексика и совершено основное кругосветное странствие.
Ориентировочно 1450г. датируется изобретение книгопечатания; в 1471г. построена 1-ая в Европе обсерватория, в 1582г. введен грегорианский календарь; еще ранее (1540г.) Сервет раскрыл кровообращение. В 1543г. вышло наибольшее научное событие эры, иной раз имуществом ученых стала книжка Н. Коперника «О обращениях небесных кругов». Крупный вклад в развитие филологии внесли гуманист Эразм Роттердамский, латинист Лоренцо Валла, эллинист Грам. Буде. Невзирая на полноту сохранившихся первоисточников (благодаря книгопечатанию), понятийная неразработанность и поэтическая туманность учений этого периода мастерят спорными препядствия их интерпретации — к примеру, отношение к пантеизму у Н. Кузанского и Дж. Бруно.
Характерной необыкновенностью возрожденческой философии имелась ее полемичность, сплетенная со рвением разорвать с недавним прошедшим в особе схоластической философии. При огульном осуждении схоластики не принималось во интерес, что поздняя схоластика предлагала совершенно несхоластические идеи: мыслители Х1У в. устремлялись завуалировать личный отдаление от средневековых традиций, тогда как XV в. умышленно акцентировал на этом интерес, афишируя как преодоление схоластики идеи, сформулированные самой схоластической философией в X^. В итоге мыслители эры Восстановленья, сражаясь со схоластической традицией и считая схоластическое познание негодным балластом, не могли от данной нам традиции избавиться, продолжая думать в рамках схоластических категорий. Считая древних философов родными союзниками, они практически водились поближе родными взорами не античности, а средневековью.
Мыслители Восстановленья устремлялись во целых областях жизнедеятельности проводить принцип свободы — как реакцию против жесткой регламентации, соответствующей для христианского средневековья: в религии это привело к реформационным движениям, в политике — к идее свободы наций и индивидов. Конкретно в это пора встали плотными конфликты меж собственными убеждениями отдельных философов и ученых, с одной страны, и запросами церкви либо страны — с второй. Не средние века, а эру Восстановленья надлежит считать эрой «страдальцев науки»: Бруно сожжен на костре, Галилей принужден отречься от родных взоров, Кампанелла 27 лет провел в тюрьме.
Научная истина заслуживает личностный нрав. Авторитеты утрачивают свое прошлое значение, так как, ссылаясь на древних философов, лицезреют в их не высшую инстанцию, а родных союзников. Нормируется личный писательский стиль и новейшие наружные формы философии: большущая простодушие идеи — как реакция против схоластической изощренности; большущая естественность идеи как реакция против схематизма схоластической философии; большущая действительность мышления как реакция против априорных спекуляций схоластики. В целом — это пора рвения к познанию, располагающему практическое значение для улучшения жизни: не познание для познания, а познание как масса, средство познания природы и господства над нею. Жаждая результатом попыток прытко и просто подчинить природу имелось наиболее конструктивное, чем в средние века, распространение «скрытого познания» — магии, алхимии, астрологии.
Философия Восстановленья не могла без остатка замерзнуть независящей от религии, а возникшие антихристианские движения активизировали защитные функции христианства. Реформация же активизировала религиозно-философские интересы, сделав актуальными почти все, позабытые в средние века, дискуссии и препядствия, связанные сейчас с противоборством католицизма и протестантизма. Протестанты водились любителями сомненья к уму, примата воли и убежденности в безграничной воле воли Господа. Католики исходили из доверия к уму и убежденности в рациональности мира. Протестантская теология устремлялась «растворить» в для себя философию, католицизм выступал за сохранение ее условной автономии. Католики ориентировались на Ф. Аквинского, протестанты — на В. Оккама и иных номиналистов.
В качестве предвестников философии Восстановленья можнож именовать 2-ух мыслителей, живших на пороге эры, — Николая Кузанского и Леонардо да Винчи. Николай Кузанский (1401-1464) родился в местечке Кузы на Мозеле, где еще главенствовала схоластика, но крупную число жизни провел в качестве епископа, а далее кардинала в Италии. Был любителем средневекового неоплатонизма, но на его основанию отдал выражение новенькому способу мышления. Кузанский провозглашал совершенство мира, отталкиваясь от концепции священной эманации, постулируя сразу иррациональность и особенность бытия: ум не в состоянии понять священное бытие, так как Бог, из тот или иной все исходит и в тот или иной все хранится, грызть «совпадение противоположностей».
Новеньким был взор Кузанского и на познание, тот или другой он считал ограниченным, но поочередно прогрессирующим: философия быстрее сооружает явным наше незнание, чем достает новое познание. При всем этом он уделяет свое внимание на конструктивную роль ума, пользующегося в процессе познания начальными принципами, образчиком что может служить математика как самая пунктуальная наука. Гносеологические идеи Кузанского обогнали его эру, но в целом его взоры на природу, его индивидуализм и антирационализм водились типичны для возрожденческой философии.
Леонардо да Винчи (1452-1529) был любителем другого — наиболее научного и эмпирического — дела к природе: умнейший живописец подступал к исследованию природы научнее, чем проф естествоиспытатели его поры. Образчиком для него был Архимед, а не модные в эру Восстановленья алхимики и астрономы, тот или иной он давать имя «плутами и безумцами». Родными подходами Леонардо возродил дух оккамистов, но восприняты учеными они водились только лишь в XVII в., а при жизни Леонардо да Винчи доминирующей оказалась метафизически-поэтическая агрегат. Культ природы, отличительный для Восстановленья, выразился в метафизике природы и едва лишь в XVIte. показалась наука о природе.
2. Философские ориентации эры Восстановленья
Выступая против схоластики, возрожденческие мыслители винили ее в том, что она: а) увлекалась, в главном, религиозными темами, а поэтому игнорировала земными, практическими интересами жителя нашей планеты и сообщества; б) догматически подходила к поиску истины; в) разыскивала ее на маршрутах абстрактного мышления, вне живого и прямого контакта с реальностью. Философию Восстановленья можнож найти как антитеоцентризм, антидогматизм и антирационализм, жаждая два бранных мотива проявились теснее в период поздней схоластики.
Но критические мотивы дополняются в философии Восстановленья и мотивами положительными, связанными с темами исследования природы и жителя нашей планеты. Не хотя воспользоваться догмами, она или разыскивает способы познания, или, ежели не обретает их, отрицает саму вероятность познания. Не доверяя уму, она устремляется основать познание или на опыте, или на иррациональном отношении души к бытию, останавливаясь сообразно или эмпирической, или магической.
Итак, генеральными мотивами философии Восстановленья водились: философия природы, философия жителя нашей планеты, методологические поиски, эмпиризм и мистицизм. Все учения тех пор носили на для себя «печать» Восстановленья, даже ежели не водились, сходственно скепсису либо мистицизму, его необыкновенным имуществом. Скепсис, прежний в эру Восстановленья «квалификацией» французов, вырос не из теории, а из жизни, любви к ней, а не ее отрицания. Мистицизм распространялся, в главном, в Германии, где имелась жива традиция Мейстера Экхарта, и различался тем, что увлекался темами не только лишь Господа и души, да и природы: средневековые мистики находили Господа в своей душе, мистики Восстановленья находили его в природе, что подходило корпоративной агрегату эры. Правда, возрожденческий мистицизм не отдал принципиально новейших идей по сопоставлению с мистицизмом средневековья, а возрожденческий скепсис не выдвинул новейших доводов по сопоставлению с древним скепсисом.
Более самостоятельными и обычными для философии Восстановленья водились: а) философия природы, представленная, сначала, Дж. Бруно; б) методология естествознания, разработанная Ф. Бэконом; в) гуманизм, прежний продуктом целой философии Восстановленья; грам) натуралистическая теория культуры, разработанная применительно к религии Грам. Чербери, а в области страны и права — Грам. Гроцием. Смены в мозгах и настроениях, соответствующие для Восстановленья, привели вначале к нехорошим результатам для философии. Ежели средневековье в философии лицезрело свое более полное выражение, то культура Восстановленья полнее выразилась в естествознании, искусстве и политической деятельности. Философия при всем этом не обладала ни свойского Микельанжело, ни свойского Макиавелли либо Коперника. Собственное творчество у философов Восстановленья, поглощенных борьбою со схоластикой и ограниченных культом античности, отошло на 2-ой план.
Порвав со старенькыми традициями, Восстановленье не устремлялось творить новейшие: темами Господа оно теснее не жаждало заниматься, а темами природы еще не умело. Оно практически не возродило античную философию, а едва лишь подготовило почву для ее расцвета в Новое пора (благодаря поиску и изданию занятий древних создателей, частичному освобождению от понятийного балласта схоластики, приданию исследованиям наиболее определенного нрава). В целом, к заслугам философии Восстановленья нельзя отнести (невзирая на общераспространенное мировоззрение) ни ориентацию исследований на природу, ни выдвижение методологических и гносеологических тем, ни придание им критического нрава. Все это имелось начато еще в период позднего средневековья и ежели Восстановленье располагает награды, то в плане не инициирования, а распространения данной нам проблематики. И в области философской терминологии мыслители Восстановленья водились всего ничего оригинальны, пользуясь, в главном, заимствованиями из груза предшественников. Понятийный аппарат философии Новейшего поры начал укореняться едва лишь в XVII-e., жаждая латынь к этому поры теснее не стала водиться единственным языком философии.
3. Мишель Монтень и гуманизм Восстановленья
Ежели гуманисты-филологи оживляли литературу и философию, то гуманисты-психологи увлекались, в основную очередь, самим человеком. Основные результаты их наблюдений водились скептическими, что искрометно продемонстрировано Мишелем Монтенем (1533-1592) — выдающимся мыслителем Франции. Отпрыск обеспеченного торговца из Бордо, юрист по образованию, Монтень занимал высочайшие посты в администрации, был председателем автохтонного парламента, а далее — бургомистром грам. Бордо. Максимум странствовал по странам Европы, знакомясь с норовами и обычаями различных народов. Плодами его наблюдений встали изданные в 1580г. «Опыты», дополняемые им с каждым переизданием. Источник «0пытов» — настоящая жизнь, но инспирированы они, невзирая на оригинальность стиля Монтеня и неприятие им каких-или теоретических агрегатов, древними создателями — сначала, древними скептиками (в частности, Секстом Эмпириком).
Взоры Мишеля Монтеня
Скепсис.
Для философской позиции Монтеня отличительно его нейтральное отношение к вопросам, наиболее в итоге интересующим философов: существование Господа, независимость души от тела, свобода воли и т.п. Его интересуют непринужденные факты людской жизни, признаваемые целыми, самостоятельно от их философских позиций. Второй соответствующей чертой философского кредо Монтеня был принципиальный отказ от совместных теорий, познавательную ценность тот или иной он отрицал: можнож обрисовывать определенные характеры определенных жителей нашей планеты и сообществ, но это совсем не значит, что вероятно постижение их природы в совместных формулах.
Конкретно потому его решения водились скептическими, жаждая это скепсис предназначенного рода, появившийся не из теории, а из жизни, не из неприятия мира и познания, а из любви к ним. И даже не столько из сомненья к теоретическим рассуждениям, сколько из явного предпочтения им настоящей жизни. Философия Монтеня хранила ровно столько скепсиса, сколько надо для того, чтоб оставить от неразрешимых вопросцев, недопустить фанатизма и жить в покое. Его скепсис как способ недалек декартовскому, но у Декарта он — способ заслуги истины, а у Монтеня — способ управления своей жизнью.
Искусство жизни.
Истина скептической философии Монтеня такая: наслаждаться жизнью — благо, а поэтому надлежит обожать жизнь и беспокоиться о ней. Культ жизни был у Монтеня посильнее скепсиса, тот или другой служил этому культу, демонстрируя относительность и субъективность жизненных ценностей. Сама по для себя жизнь не добросердечна и не злобна, имеясь едва лишь их вместилищем в зависимости от нашего к ней дела. Задачка мудрой философии в том, чтоб учить жителя нашей планеты сыскать в жизни удовольствие, другими словами философия обязана водиться «искусством жизни». Монтень возродил экое осознание философии, в близкое пора превосходно знакомое античности, но далее отброшенное христианской философией средневековья.
Самое главное в искусстве жизни — это независимость. Независимость от собственных страстей, превращающих нас в родных рабов. Независимость от сообщества, тот или другой плотнее в итоге препятствует благой и приятной жизни. Независимость от привязанностей (даже таковых природных, как привязанность к семье и отчизне), ежели они мастерят нас несвободными. Необходимо водиться независящим и от погибели: длинно и максимум раздумывая о ней, Монтень в точке баста пришел к заключению, что размышления о погибели мастерят приятной жизнь, ибо мгновения обретают новейшую ценность, иной раз осознаешь, что они могут водиться крайними. И все таки превосходнее раздумывать о жизни, а быстрее -наслаждаться ею, ибо она и грызть единственная действительность.
Натурализм.
Необыкновенность философии Монтеня — в его интересе к человеку, а не к природе, жаждая при всем этом он жителя нашей планеты соображает как число природы. Его гуманизм был натуралистическим: человек не выше, да и не гуще иных созданий, и только лишь «большая и всевластная мама-природа» может обучить жителя нашей планеты искусству жизни — сначала, умеренности. В то же пора только лишь некие характеристики жителя нашей планеты естественны по происхождению, а другие грызть продукт цивилизации и образуют его приобретенную суть, плотно извращающую и заслоняющую природную суть жителя нашей планеты. Появляются искусственные удовольствия и мучения, а ежели человек ворачивается к собственной природной природе, то не только лишь лишается неких удовольствий, да и избавляется от почти всех мучений
Рационализм.
Монтень исходил из того, что каждый человек выдается не только лишь от целых других, да и от самого себя, ибо повсевременно сам меняется. Но индивидуалистическое осознание мира и жителя нашей планеты дополняется у философа убежденностью в том, что люди, невзирая на все различия и изменчивость, владеют одной и той же природой, схожими естественными инстинктами. А поэтому жизнь жителей нашей планеты подчинена определенным законам, тот или другой понимаются Монтенем как отражение быстрее повадок и обычаев, чем некоторой постоянной и безусловной справедливости. Так имелось и так будет постоянно и не надлежит связывать очень огромных надежд с реализацией в имеющемся каких-то безупречных законов. Из этого Монтень сооружает практический решение: не надо будоражить мир новенькими идеями, хватить управляться в поведении принципами консерватизма и толерантности. По другому разговаривая, не живет идей, ради тот или иной можнож жертвовать собственной жизнью или жизнью иных, ибо идеи вообщем всего ничего существенны по сопоставлению с самой жизнью.
Невзирая на скептическую конструкцию, Монтень считал аспектом истины ум, приходя в этом плане типичным предшественником Декарта и в итоге рационализма Новейшего поры. При всем этом рационализм более четко проявляется в его практической философии: в эстетике он отождествляет красу с истиною, а в политике — благо с соц порядком и законностью. Эти подходы водились противоположны средневековым концепциям ничтожности и бренности жителя нашей планеты и посюстороннего мира в целом.
Своеобразие взоров Монтеня можнож свести к последующему: а) предпочтение наблюдения и здорового рассудка понятийным спекуляциям, отличительным для философской традиции средневековья; б) гуманизм, другими словами ориентация интересов только лишь на земные и людские препядствия; в) практическое осознание задач философии, призванной водиться искусством жизни; грам) эпикуреизм, вытекающий из трактовки приятной жизни как единственного блага; д) скепсис как воздержание от неопределенных, а поэтому тщетных теоретических споров; е) натурализм, сообразно тот или другой природа-это эталон для жителя нашей планеты и его искусства жизни; ж) рационализм в определении ума как аспекта истины; з) релятивизм при оценке как определенных истин, так и законов общежития; и) консерватизм и толерантность практической философии.
Монтень теснее при жизни воспользовался знаменитостью и славой, а поэтому рвение подражать и руководиться ему полностью объяснимо. Литературная форма его «Опытов» немедленно заработала признание и теснее Ф. Бэкон пользовался ею при твореньи родных «эссе». Повлиял на мыслителей Монтень и в содержательном плане: так, Пьер Шаррон (1541-1603), деля взоры Монтеня, придал им в свойском сочинении «О мудрости» (1601г.) систематически-схоластическую форму, пытаясь при всем этом согласовать скептическую философию с христианством. В XVIte. мотивы скептического гуманизма Монтеня развивал Ларошфуко (1613-1680), бессердечно бичевавший людские пороки в собственной книжке афоризмов «Максимы» (1665г.). Его взор на людскую природу пессимистичен: человек слаб, суетен, эгоистичен, расчетлив, подвержен страстям и порокам, тот или другой «входят в состав добродетелей как ядовитые вещества — в состав фармацевтических средств»; человек главенствует над прошедшим и имеющимся, но истинное главенствует над ним. Корпоративный решение Ларошфуко неутешителен: человек ничтожен, а его судьба случайна и разумно необъяснима. «Максимы» Ларошфуко располагали определенное нравственно-воспитательное значение, порывая с бездоказательным оптимизмом и верой в разумность жителя нашей планеты. В XVIIte. водящим представителем скептического гуманизма, ставшего неотъемлемой частично французской интеллектуальной традиции, был Франсуа Вольтер (1694-1778).
4. Джордано Бруно и философия природы
Философия природы, занявшая в эру Восстановленья участок теологической философии средневековья, выступала, в главном, как метафизика природы, имеясь результатом быстрее метафизического полета, чем четкого мышления. Ее отчизна — Италия и расцвет ее длился цельный XVI век.
Можнож сказать о трех источниках возрожденческой философии природы: а) концепции древних мыслителей; б) средневековая традиция; в) новое естествознание. При всем этом древние учения употребляли все, исключая скепсис, вообщем не увлекавшийся философией природы, и эпикуреизм, механистическая концепция тот или иной имелась чужда самому духу философии Восстановленья. Из средневековой традиции возрожденческие мыслители, отбрасывая ортодоксальную схоластику, одалживали магические и пантеистические идеи из учений Аверроэса и Авиценны, Эригены и Экхарта. Водящим посредником меж средневековьем и новейшей философией природы был Николай Кузанский. Религиозно окрашенная средневековая традиция отчасти сохранилась в возрожденческой философии природы по той причине, что заключительная претендовала спустя познание природы узнать и Господа. Из новейшего естествознания существенными для философии природы водились астрономические открытия Н. Коперника, приведшие к парадоксальной с ежедневной природной конструкции мозга картине мира. Эту картину мира необходимо имелось осмыслить в философских понятиях, что и мастерили этакие мыслители, как Дж. Бруно.
Сформулируем две главные разновидности возрожденческой философии природы:
а) фактически-волшебную, направленную на господство над природою;
б) аккуратно теоретическую, увлекающуюся только лишь познанием природы.
Представителем волшебной, оккультной философии природы был Парацельс (1493-1541) (истинное имя — Теофраст Гогенгейм) -доктор по профессии и чудотворец по призванию. Он исходил из виталистской идеи о том, что каждое существо владеет специализированным жизненным началом, познание тот или иной дозволяет повлиять на природу и изменять ее. А так как в природе все взаимозависимо, то воздействуя на одну вещь, можнож изменять все другие. Способ заслуги волшебных целостнее был у Парацельса аккуратно эмпирическим, ибо познание о маршрутах действия на вещи невыносимо дедуцировать, абстрагируясь от опыта.
Теоретическая разновидность философии природы представлена имелась 2-мя концепциями — материалистической и пантеистической. Основную разрабатывал Бернардино Телезио (15071588) — один-одинехонек из влиятельнейших философов итальянского Восстановленья. Он, подобая стоикам, осознавал дух как узкую и подвижную материю, текущую по сердитой порядку. Но материалистической концепции в ее аккуратном внешности не делил даже сам Телезио и наиболее обычной для итальянского Восстановленья можнож считать пантеистическую концепцию природы, выдающимся представителем тот или другой был Джордано Бруно (1548-1600). Родом неаполитанец (как и Телезио), Бруно, поступив в доминиканский монастырь, познакомился с античной и средневековой философией, а благодаря службам Телезио и с учением Коперника. Оговариваемый в лжи, он опосля 20 лет скитаний по Европе и дискуссий в институтах Женевы, Парижа, Оксфорда, Марбурга, Виттенберга, Цюриха возвратился в Италию и в 1592г. стал в Венеции перед трибуналом инквизиции. В извиненье вменяемого ему в вину учения о обилье солнечных порядков и бесконечности мира Бруно ссылался на теорию двойственной истины. Отрекшись от родных взоров, он семь лет провел в тюрьме, но, представ перед трибуналом, наново подтвердил их и был сожжен на костре в Риме в 1600г.
Важные произведения Бруно: «О причине, начале и единичном», 1584; «О бесконечности, вселенной и мирах», 1584; «О смелом энтузиазме», 1585. Занятия нацарапаны на итальянском языке в форме разговоров, жаждая у Бруно грызть творенья на латинском языке в форме трактатов: «О тенях идей», 1582; «О монаде, числе и фигуре», 1591; «О безграничном и бесчисленном», 1591. Родными предшественниками Бруно давать имя стоиков, неоплатоников, Аверроэса и Авиценну, жаждая определяющее воздействие оказала на него новенькая наука в особе Коперника.
Взоры Дж. Бруно
Бесконечность вселенной.
Жаждая сам Коперник считал мир окончательным, Бруно из его учения сделал решение о бесконечности вселенной, что призывало от него разрыва с главенствовавшей в это пора космологией Аристотеля, с ее идеей конечности мира. Неисчерпаемую вселенную невыносимо понять с поддержкою средних человечьих понятий, так как они сформированы по эталону окончательных вещей. С точки зрения бесконечности пропадает различие меж большущим и наименьшим, точка не выдается от тела, а центр — от окружности: центр вселенной везде, а скорее — его нет нигде, а поэтому утрачивает смысл и обычное противопоставление света и неба с его многообразными сферами, ибо вселенная однородна во целых родных долях. В перспективе бесконечности меняется и взор на жителя нашей планеты, его участок в мире, его отношение к остальным созданьям: человек сравним сразу и с минимальным, и с наивеличайшим во вселенной, так как различие меж ими утрачивает основание и смысл.
Единство мира.
Земная и небесная материя однородны и сочиняют единичное целое, нарекаемое вселенной. Единство количеств мира обеспечивается насильственно притяжения, тот или иной Бруно считал духовной — по разновидности симпатии. Имеясь единичной, вселенная складывается, но, из множества самодостаточных единиц -монад. Монада — это метафизический минимум вселенной, сходственно тому, как точка грызть математический минимум места, а атом -физический минимум вещества. Имеясь неподражаемой по форме, любая монада грызть число и образ единичной вселенной и любая одарена жизнью. Мир — это не машинка, не механизм, а налаженность живых сил. А все живое — легко и, следовательно, во вселенной царит свобода. Практический решение из идеи свободы как атрибута вселенной таков: никто не располагает права навязывать остальным любые ограничения -материальные, духовные и, сначала, неприемлимо религиозное принуждение.
Гармония мира.
Гармоничность — это 3-я, наряду со волей и бесконечностью, черта вселенной. Мысль гармонии имелась типична для эры Восстановленья, иной раз возродился отличительный для пифагорейцев и Платона дух преклонения перед красой мира. Мир гармоничен, ибо безупречен, а безупречен поэтому, что он грызть образ Господа. Жаждая каждый индивидум в отдельности несовершенен, но совершенство мира как целого надлежать служить успокоеньем для неидеального жителя нашей планеты, сходственно тому, как вечность мира обязана награждать персональную смертность жителя нашей планеты.
Итак, Дж. Бруно осознавал природу:
а) инфинитистски — как неисчерпаемую;
б) монистически — как однородную и целостную;
в) динамически — как совокупа живых сил — монад;
грам) теософски — как образ и откровение Господа;
д) оптимистически — как свершенное, гармоническое и великолепное творение.
Взоры Бруно оказали крупное воздействие на формирование пантеизма Спинозы и монадологии Лейбница. Мировоззрение Бруно однотипно стоическому, но обогащено вблизи уникальных идей (сначала, мысль бесконечности мира) и изложено в стилистически не превзойденной следующими мыслителями форме. Философия природы Дж. Бруно, невзирая на некорректность употребляемых им понятий и метафизический полет фантазии, обладала громадное научное значение, содействуя устранению традиционной аристотелевской метафизики природы с ее плюрализмом и иерархией сфер и формированию отличительного для новейшего естествознания целостного осознания природы.
Литература
1. Мишель Монтень.Опыты. Избранное. — Мтр.: Мир книжки, 2006.
2. Джордано Бруно. Изгнание празднующего зверька. О причине, начале и единичном. — Минск: Харвест, 1999.
3. Франсуа де Ларошфуко. Воспоминания. Максимы. Авторский сборник. — Мтр.: АСТ, Фолио, 2003.
4. Николай Кузанский. Сочинения в 2-ух томах. — Мтр.: Мысль, 1979.
5. Леонардо да Винчи. Суждения о науке и искусстве. — Мтр.: Азбука — классика, 2006.
С признательностью к творцу: Марк Григорьевич Штракс Кафедра философии Столичного автомобильно-дорожного института (Муниципальный технический Институт), Учебно-методическое пособие по курсу Философия
МОСКВА 2007

Posted in Экология человека by admin with comments disabled.