Искусство сбережения собственной целостности
«Я сохраняю свою целостность — вот и все, чем я занимаюсь», — как-то ответил узнаваемый даос-мистик на вопросец, в чем содержится сущность его бессчетных методик, тот или иной он практиковал всю жизнь.
Восточные цивилизации выработали дивную культуру сохранения целостности жителя нашей планеты, тот или другой дошла до нас из глубины 1000-летий. Фактически все, что водилось сотворено восточно-азиатской культурой, — способы медитации и энергетики, иглоукалывание и прижигания, утонченная поэзия и монохромная живопись, любование опадающими цветами и таянием снегов, — все это так либо по другому водилось соединено с воспитанием внутренней чистоты жителя нашей планеты, с «целостностью его сердца».«Я сохраняю свою целостность — вот и все, чем я занимаюсь», — как-то ответил знакомый даос-мистик на вопросец, в чем содержится сущность его бессчетных методик, тот или другой он практиковал всю жизнь.
Восточные цивилизации выработали изумительную культуру сохранения целостности жителя нашей планеты, тот или иной дошла до нас из глубины 1000-летий. Фактически все, что имелось сотворено восточно-азиатской культурой, — способы медитации и энергетики, иглоукалывание и прижигания, утонченная поэзия и монохромная живопись, любование опадающими цветами и таянием снегов, — все это так либо по другому имелось соединено с воспитанием внутренней чистоты жителя нашей планеты, с «целостностью его сердца».
Теснее даосы начали применять методику, тот или иной потом обширно распространилась в буддизме и в шеренге локальных религий, давать имя «шоу и» — «сохранение одного» либо «сбережение себя в согласье». Не вдаваясь в тонкости самой методики (а она с течением времени приметно трансформировалась), заметим, что речь шла конкретно о том, чтоб смонтировать воедино целый расколотый, «разбросанный» (сань) мир как вокруг жителя нашей планеты, так и снутри него. Человек заходил в фантастическое «со-звучание», в некоторое единоритмие (юнь) с миром и космосом, останавливаясь неотличимым от него, а оттого и неуязвимым.
Теснее в VII-VI вв. до н. э. способы медитации водились ориентированы конкретно на единство жителя нашей планеты с Дао, одинаковое безусловной чистоте сознания. Ах так о этом ведает один-одинехонек из самых ранешних текстов по методике созерцания: «Можнож ли, соединив душу и плоть, объять Единичное и не потерять это. Можнож ли, регулируя ци и останавливаясь податливым, обрести состояние новорожденного? Можнож ли, отполировав сокровенное зерцало, не бросить на нем пятен» («Дао дэ цзин», 10).
Буддизм, в частности его школа чань, приносит новейшую концепцию сбережения своей целостности жителя нашей планеты — «твое сердечко и грызть Будда» (цзю синь цзю Фо), а оттого нелепо «разыскивать Будду вне себя». Это следовательно, что источник целых наших физических и психологических заболеваний заключен только снутри нас самих. Человек, занимаясь духовной практикой, может достичь просветления («замерзнуть Буддой»), а может положить начало несчастьям родным и остальных жителей нашей планеты. И все это — один-одинехонек и этот же человек, тот или иной или умеет, или не умеет систематически пестовать себя.
В нас все есть, в том числе и колоссальные потенциала для самозащиты — энергетической, физической, духовной. Как сказал патриарх Мацзу Даои (VIII в.): «Людская природа вначале самодостаточна». Мы только не постоянно умеем воплотить в для себя эту целостность, прибегаем к некоторым наружным «ассистентам», перекладывая всю ответственность на их, к примеру, врачуем заболевание только лекарствами и не увлечены дыхательными и оздоровительными упражнениями, как то предписывает восточная медицина.
Восточное мышление — постоянно мышление практическое, утилитарное. Тут философия никогда не расползалась с самим искусством гармоничной жизни в этом мире и никогда не имелась оторвана от самого акта бытия. Ежели на Западе утилитарность философии часто отвергалась (ну и можнож ли употребить философию Гегеля в ежедневной жизни?), делалась выше бренного существования, то в Китае и Стране восходящего солнца она имелась соткана из самой материи жизни, где самое приземленное, к примеру, искусство употребления еды, оказывалось самым возвышенным.
Тут заслуживает даже вслушаться в изначальный смысл китайских понятий: философия — это «обучение высшей мудрости» (чжэсюэ), религия — «учение предков» (цзунцзяо).
Примечательно, что понятия «религия» длинное период вообщем не было ни в Китае, ни в Стране восходящего солнца. Вначале под действием западного воздействия XVIII-XIX вв. оно прибывает в Японию, а потом перекочевывает в Китай, где понимается конкретно как нечто, завещанное предками — «учение предков». Ранее же жил легко единичный термин «цзяо» — «учение» для итого комплекса духовного воспитания жителя нашей планеты. Под «учением» могла предполагаться фактически всякая духовная практика: имелось знаменито «мед учение», «буддийское учение», «учение кулачного искусства» и т. д.
Из-за что человек останавливается беспомощен перед сиим миром? Восточные учения отвечают на этот вопросец фактически идиентично: из-за замутнения сознания. Пустопорожние размышления, иллюзии надежно привязывают нас к этому миру, принуждая наше сердечко постоянно мучиться. «Душа жителя нашей планеты, заполненная думами о рождениях и смертях, о созиданиях и рвениях, — вот это и грызть заблуждение», — разъясняет Мацзу.
Всякая религия и философия, водись то на Востоке либо на Западе, начинает воспитание жителя нашей планеты с методик и предписаний, в этом меж культурами нет предназначенной различия. Все же восточно-азиатские учения повсевременно разъясняют, что все методики — менее чем подпорки, чтоб выучиться ходить. И в один прекрасный момент их приведется откинуть, делая упор только на чистоту сознания.
И тогда все «предписания», все управляла, даже все методики самозащиты останавливаются негодными. «Для того, чье сердечко находится в равновесии, какой смысл соблюдать дисциплинарные управляла?!», — как-то воскрикнул 6-ой патриарх чань-буддизма Хуэйнэн во период одной из проповедей. Внутренний подвиг смирного и светлого сознания важно труднее, чем соблюдение даже самых твердых верховодил, постов и предписаний.
По сути воистину есть только одно — равновесие сердца, спокойствие и чистота души. Все другое вторично.
Эта же мысль выслеживается и в восточных боевых искусствах, где грызть точное разрез занятий на исполненье формальных упражнений, некоторых наружных форм (кит. таoлy, яп. ката), с одной сторонки, и на духовную практику, тот или иной фактически и сочиняет главное содержание того, что именуется «гунфу» — высшее мастерство.
B XVI-XVII вв. в Китае происходит реальный переворот, часто не подмечаемый почти всеми исследователями — способы, тот или другой некогда практиковались только в закрытых буддийских и даосских школах, останавливаются имуществом сотен школ боевых искусств ушу. И конкретно в этот причина методы рукопашного боя и владения орудием, пришедшие в главном из армейской практики, сплачиваются с сокровенными методами самовоспитания. Оказывается, что высшее мастерство — не в том, чтоб нанести стремительный удар либо поставить агрегат, но в том, чтоб достичь этакого состояния сознания, иногда никому не придет даже в башку напасть на вас. Это и грызть то состояние, тот или другой большой мастер Сунь Лутан нарекал «кулачным искусством за границами кулачного искусства».
Позже это понимание боевого искусства как высшего обряда общения с Небом прибывает и в Японию, и в Корею, и во Вьетнам. Отсюда становится понятно, отчего сейчас, в век ядерного и огнестрельного орудия, восточные боевые искусства остаются жить — в отличие от почти всех старых западных способов воинских искусств они ориентированы на охрану не совсем только физической оболочки жителя нашей планеты, но сначала целостности его души. Не нечаянно одно из верховодил правильной медитации гласит: «Вы соответственны так посиживать в медитации, чтоб никому даже не пришло в башку наступить и стукнуть вас».
Сбережение своей чистоты базируется на 10-ках методик, к примеру, на соблюдении покоя и непоколебимости (бу дун) души, правильном кормлении, сексапильной практике и т. д. Также способом сбережения своей целостности прибывает определенная духовная гигиена — отказ от общения с людьми, тот или другой по родным энергетическим свойствам способны нанести для вас вред либо вызвать недомогание.
Теснее старый трактат «Ли цзи» («Записи о ритуале») констатирует, что все рождено для того, чтоб умереть, и вся жизнь проходит конкретно под знаком погибели с самого свойского начала. В взаимоотношения с сиим есть некоторая тай ту — метафизическая субстанция. Обычно рассчитывается, что тай ту зарождается в причина совокупления родителей, как символ страсти, что и приносит рождение ребенку. Таковым образом само рождение малыша проходит под знаком страсти, желанья, и как следствие — неимения чистоты сознания. Субстанция жизни тай ту феноминальным образом оказывается и субстанцией погибели, особенным ядом, так как всякое рождение неминуемо ведет к погибели.
Погибель физического тела неминуема, но в согласовании с представлениями целых восточных учений духовное содержание остается быть в том либо ином внешности. К примеру, даосизм разговаривает о распадении опосля погибели жителя нашей планеты его 7 душ, количество тот или иной уходит в мир, количество — на Небо. Буддизм гласит о кармическом перерождении, о «колесе жизней и смертей». Все же не заслуживает полагаться конкретно на кармическое возмещение — просветление можнож приобрести «тут и на данный момент» методом очищения внутренней природы и охраны своей целостности. Жить нужно сейчас — всеполноценно и слаженно. А очищать себя можнож десятками методов: медитацией (чаньдин), покаянием (баочоу), благими процессами (гундэ).
Часто рассчитывается, что концепция кармического скопления благих и злобных поступков есть только в буддизме.
По сути эта концепция вначале находится в восточно-азиатской культуре: она родилась в Китае еще до прихода туда буддизма. Она разговаривает в том числе и о том, что мы несут ответственность родными поступками за духовное и физическое здоровье почти всех следующих поколений. Одна из историй, изложенная в «Ле-сянь чжуань» («Биографии бессмертных», I в. до н.э.), ведает, как в один прекрасный момент известного лекаря Сюань Су пригласили ко двору правителя, тот или иной тягостно мучился от «внутренних червяков», тот или иной никто не мог прогнать. Сюань Су отдал ему особое средство, тот или другой повлияло не совсем только на его тело, да и на дух, в итоге что из тела больного выползло преимущественно 10-ка змей. Сюань Су объяснил, отчего никто до него не мог вылечить правителя: «Поражение правителя змеями давалось в процесс 6 поколений в сокрытой форме, оттого причина заключена никак не в самом правителе».
Ежели отвлечься от девственно теологических споров, все религиозные, оккультно-фантастические и духовные порядка устремляются выстроить близкую порядок энергетической охраны жителя нашей планеты. Одни устремляются привести его к прямому контакту с Всевышним и священными эманациями, вторые — наделить его насильно Дао. Человек в одиночку оказывается беспомощен перед миром и ему нужна некоторая налаженность для самосохранения.
Некие порядка, в главном связанные с западной традицией, пробуют испугать жителя нашей планеты его беззащитностью, творя у него нескончаемый комплекс ужаса, вины, неизменную трусость ошибиться в каждом поступке. Они отымают у жителя нашей планеты его свободу, принуждая веровать, но не действовать самому, обожать священное и ненавидеть человеческое.
В Китае часто молвят: «Мир есть только для того, чтоб мешать нам жить». Эта фраза не располагает ни мельчайшего негативного оттенка. Быстрее навыворот, в этом и заключен стимул к самосовершенствованию. Ведь неважно какая попытка расколоть наше сознание приводит к усилиям понять себя как целостное существо. Злобно, приносимое нам, — рвение заглянуть вовнутрь себя и оценить, не приходим ли мы настолько же недобрыми, как те, кого мы осуждаем.
«Психическое» — это все то, что противоборствует и вместе с тем дополняет телесное («шэнь»). Как досадно бы это не звучало, в современном мире психологическая самозащита жителя нашей планеты останавливается все наиболее и наиболее актуальной объектом, и ежели в восточных культурах она представляет из себя нечто само собой разумеющееся, то часто для западной цивилизации приходится опять объяснять старенькые истины. Сергей Ключников — знакомый спец и искрометно интеллигентный человек. Его книжка — вправду базовое исследование в данной нам области, в той области, тот или иной не может бросить хладнокровным ни один-одинешенек жителя нашей планеты, устремляющегося прожить гармоничную и целостную жизнь в этом мире. Но это — далековато не «сборник рецептов» для оздоровления собственного сознания. В книжке не попросту «сложены стопочкой» 10-ки действенных способов самосбережения (что теснее прибывает большой наградой), но сотворена налаженность здоровой, на психическом уровне гармоничной жизни, целостная концепция, показывающая малоизвестный срез людской культуры: культуры сбережения целостности жителя нашей планеты.
Генеральный секретарь интернациональной Федерации Шаолиньского кун-фу, Шаолиньский послушник, зав. кафедрой Всеобщей истории РУДН,
доктор, доктор исторических наук
Алексей Маслов
Источник: книжка «Невидимая броня: Теория и практика психоэнергетической охраны», Создатель: Сергей Ключников
Posted in Экология человека by admin with comments disabled.