Дек 9, 2015 Мистическое — как индивидуальный опыт человека

Литр..А. Бессонова
В статье рассматривается малоизученный парадокс — фантастическое переживание и сознание. На образцах из биографии знаменитых философов и ученых (П. Флоренского, К. Юнга, Д. Андреева и др.) рассматривается опыт фантастических переживаний, приводится их черта и содержание. В статье приводятся различия меж фантастическими переживаниями и галлюцинациями. Обращение к фантастическому опыту, к магическим переживаниям показывает на иную природу сознания жителя нашей планеты и на тот факт, что мир, в тот или другой мы живем, по возможности, другой.Литр..А. Бессонова
В статье рассматривается малоизученный парадокс — фантастическое переживание и сознание. На образцах из биографии ведомых философов и ученых (П. Флоренского, К. Юнга, Д. Андреева и др.) рассматривается опыт магических переживаний, приводится их черта и содержание. В статье приводятся различия меж фантастическими переживаниями и галлюцинациями. Обращение к магическому опыту, к фантастическим переживаниям показывает на иную природу сознания жителя нашей планеты и на тот факт, что мир, в тот или иной мы живем, по возможности, другой.
Обилие магических переживаний
Фантастическими переживаниями я предлагаю давать имя многообразные переживания жителей нашей планеты, в тот или иной человек, личность приобретает опыт единения, слияния себя
с некоторыми другими, глубинными структурами мироздания, с трансцендентным миром. Это предназначенное мироощущение, в базе тот или другой лежит представление о
двойственности мира, иногда за обычным, ежедневным угадывается другое бытие [1, с. 414].
Практически все мы может найти в для себя сходственного рода наклонности, но не многие склонны определять их как фантастические. К образцу, эстетические
переживания от восприятия музыки либо красы пейзажа могут унести нас в некоторые другие пространственно-временные измерения, в тот или иной их (места и поры) нет, а чувствуется некоторое парение, священное растворение в единичном, гармония мира, души и тела, где пропадает особенность. Эта, так давать имя естественная мистика воспевалась почти всеми стихотворцами, музыкантами, к образцу, британский поэт А. Теннисон сказал о том, что иногда тухнет сознание особенности, то в этом нет ничего неявного, против, это светлее всех словечек.
Необычайные переживания время от времени появляются в факторы пристального вглядывания в панораму местности городских зданий. Даниил Андреев так
обрисовывает личный 1-ый опыт метаисторического озарения: Это случилось в Москве, на финале дня, иногда я тормознул у паперти в один-одинехонек из скверов,
окружающих Храм Спасителя Событие, о тот или иной я заговорил, обнаружило передо мной, либо точнее, надобно мной, таковой буянящий, ослепляющий, непостижимый мир, обхватывающий историческую реальность Рф в странном согласье с чем-то безгранично огромным над ней, что максимум лет я внутренне кормился видами и идеями, наплывшими оттуда в круг сознания.
Ум длинное период не мог совладать с ими, творя все новейшие и новейшие сборки, тот или иной обязанные имелись сгармонизировать противоречивость этих идей и объяснять эти образы [2, с. 57-58]. Позднее, рационализировав этот опыт, он сделал близкую метаисторию Рф. Фантастические переживания могут водиться проявлением особенного склада разума, предназначенной, не как у большинства, возможности созидать и чувствовать мир. Так, из автобиографического творенья П. Флоренского Детям моим. Воспоминания прошедших дней. Генеалогические исследования. Из Соловецких писем. Завещания узнаем о особенном подарке этого мыслителя в видимых вещах и предметах настоящего мира созидать другое, символическое. нечто, выглядящее обычным и элементарным, самым заурядным по собственной частоте, часто завлекало в массу каких-или событий мое интерес. И вдруг тогда раскрывалось, что оно — не попросту. Воистину что-то вдруг приоткрывалось в этом элементарном и среднем явлении и им раскрывалось другое, ноументальное, быть достойным выше этого мира, либо скорее, поглубже его. Полагаю, это — то самое чувство и восприятие, при тот или иной возникает фетиш: обыденный камень, черепица, обрубок раскрывают себя как совсем необыкновенные и делаются окнами в другой мир [3, с. 42].
Знакомый южноамериканский психотерапевт А. Маслоу в ходе родных тестов выделил группу жителей нашей планеты, подверженных почаще, чем иные, фантастическим
переживаниям. По его определению, это так-называемые самоосуществляющиеся, либо самоактуализирующиеся, личности, тот или иной в большей ступени
присущи сходственные пиковые переживания, это те, кто связан с сущьностью духовного нрава — поэзией, эстетикой, символикой, собственной, неинституциальной религией. В отличие от данной группы жителей нашей планеты, самоактуализирующиеся личности без пиковых переживаний почаще в итоге прибывают людьми практическими, деловыми, непревзойденно адаптированными к миру, в тот или иной живут. Отделяя сходственные переживания от феноменов сверхъестественного и изучая их как естественные, природные факты, он прибывает к заключению о том, что магический опыт можнож расположить на количественном континууме от интенсивного до слабенького. И тогда делается явным факт, что слабенькие фантастические переживания водятся у почти всех жителей нашей планеты, по возможности, у большинства, а у неких они происходят достаточно нередко.
И все-таки природные, либо спонтанные, фантастические переживания — явление достаточно редкое и нередко не осознается либо заглушается пережившим их
субъектом, оказываясь невостребованным в средней обыденности. Живут особенные приемы техники вхождения в этакие состояния, зародившиеся в старых цивилизациях и сохранившиеся до наших дней. Идет речь о культивированном фантастическом опыте. Так, в шаманизме, один-одинехонек из главных, нулевых разновидностей фантастического опыта, состояние экстаза и встреча с другим миром достигается методом долговременной подготовки: поста, уединенного стиля жизни, медитирования на однообразном звуке бубна, заклинаниях. Индийская духовная традиция накопила многолетний опыт пробуждения возможностей к
фантастическим прозрениям — это дыхательная гимнастика, медитация, йога-практика, долгое проживание в горах, лесах без еды и общения с целью заслуги особенного состояния — самадхи, иногда пропадает я, сливаясь с Атманом, Душой Вселенной.
Буддизм, дзен-буддизм, даосизм, все восточные фантастические порядка придавали огромное интерес техникам вхождения в другое сознание — состояние
молчания, углубления, отрешенности, восхождения вверх, к Нирване. Так, в медитации человек настраивает личный разум на определенный лад. Отключаясь от показного мира, от бесконечного разговора с самим собой, человек сосредоточивается в самом для себя, свойском внутреннем пространстве, чтоб в углубленном покое покинуть обычные границы словечек, идей, эмоций и пережить, выяснить в своем опыте то, что по другому непостижимо. Это приближение к сути вещей, к близкому поэтическому Я Медитация — это странствие в глубины нашей безграничной техники, безграничного опыта — семантического континуума [4, с. 70-71].
Предназначенное участок в шеренге обилия магических переживаний занимает религиозный опыт. В нем опыт единства завоевывает нрав слияния с Всевышним, Абсолютом. И желая во почти всех родных проявлениях фантастические переживания сходны с религиозными и всякая религия мистична, все таки в религиях чувство Господа завоевывает форму 2-ух природ — священной и людской, иногда человеческое растворяется не в Универсуме, не в большом Ничто, Нирване, а в Священном. Но вопросец о соотношение фантастического и религиозного опыта — предназначенный, и его аспекты не прибывают целью обсуждения данной статьи.
При целым обилии фантастического опыта и путей его заслуги находится феноминальный факт: и лесные обитатели Упанишад, и средневековые
мистики — Майстер Экхарт, Тереза Авильская, и человек, живущий в ХХ веке, Карл Юнг, а также иные мистики различных эпох и культур обрисовывают во многом сходные переживания. Обратив интерес на эту необыкновенность, южноамериканский психолог У. Джеймс выделил четыре главных, отличительных признака,
тот или иной, как он считает, могут послужить аспектом для разнообразных магических переживаний: неизреченность, интуитивность, кратковременность, бездеятельность воли. Его дополняет Уолтер Стейс [5], указывая на базовую, по его сужденью, черту фантастического опыта — единое сознание, унифицированное видение, а также чувство блаженства. Это подтверждается и текстами Упанишад, в тот или иной непрерывно указывается, что есть все единичный дух — Атман-Брахман. Майстер Экхарт также видит все в единичном и единичное во целым, и Карл Юнг разговаривает о эком целом, тот или иной есть вместе с тем вчера, сейчас, завтра. Практически все религиозные мистики передают чувства восторга, радости от встречи с Божеством, Абсолютом.
Хотелось бы заострить интерес на 2-ух таковых свойствах фантастического опыта, как кратковременность и неизреченность. Нередко люди, пережившие сходственный опыт, боятся о нем говорить из ужаса водиться непонятыми либо попасть в разряд чокнутых. И вправду, наша рационалистическая культура описывает конкретно экое отношение к проявлениям схожих переживаний.
Провести границу меж психическими болезнями и нормой очень тяжело, все-таки практика психиатрии выработала аспекты отличия один-одинешенек от второго. О ненормальности в службе сознания молвят должно нарушения поведенческих норм:
— дезориентировка во поры, ситуации;
— неимение светлого, отчетливого восприятия окружающего;
— несвязность речи;
— затруднения в воссозданьи происшедших событий и субъектов и
субъективных болезненных явлений;
— неадекватность восприятия и оценки событий.
При сравнении этих признаков с обрисовываемыми переживаниями обнаруживаются совпадения. Все-таки, перечисленные признаки психических
расстройств носят устойчивый нрав, их интенсивность может умножаться либо убавляться, но выйти из этого состояния навсегда нездоровой не может.
Фантастические переживания носят кратковременный нрав, их границей прибывают срок от получаса до 2-ух часов, после этого они пропадают, уступая участок
среднему сознанию. Так же как сон со сновидениями, гипноз, опьянение, интоксикация наркотиками не прибывают признаками психологических болезней, а
грызть едва временное изменение обыденного, базового сознания, так и фантастические переживания не располагают дела к психологическим расстройствам. Размышляю,
никому в котелок не придет давать имя Павла Флоренского, Н. Бердяева, К. Юнга и др., переживших этот опыт, чокнутыми.
О неизреченности родных переживаний молвят сами мистики. Неизреченность надлежит осознавать как невозможность выразить нашим мертвым языком всю палитру охвативших жителя нашей планеты переживаний, так как в их человек встречается с чем-то, что не обладает аналогов в средней жизни. И все таки мистики выражают его, прибегая к языку парадоксов (незримый свет, блеск тьмы), иносказаний, знаков. Восточные учения, религиозные доктрины, космологическая концепция Я. Беме, метаистория Д. Андреева прибывают словесным, беспристрастным, а стало водиться, оптимальным оформлением этих переживаний. Непременно, их тяжело принимать людям, неизвестным с сиим опытом, так как их язык граничит с бессмысленностью, рассказы мистиков выходят за рамки осмысленного, и все таки в их что-то улавливается нашим пониманием, мы вроде бы узнаем нечто, не испытанное нами. Никак не многие в этих словах безусловно чуждо нам Язык мистики обладает понятную нам сердцевину. Естественно, слова этого языка функционируют в нашем сознании не так, как обычные изображения эмпирического опыта, но мы все таки способны ухватить их смысл, чтоб потом связать его с знакомыми нам значениями словечек, действующих в определенном концептуальном каркасе [6]. Добавлю, что если б это имелось не так, не могли быть имуществом нашей культуры учения Будды, Христа, Мухаммеда.
Фантастическое сознание
Магический опыт грызть итог определенного, особого состояния сознания — модифицированного. Чрезвычайно коротко модифицированное сознание можнож найти
как все то, что сочиняет содержание чьей или психики в некий просвет поры.
Можнож ли обрисовать фантастическое сознание?
В ведомой службе Состояние сознания [7] южноамериканский психолог Чарльз Тарт, применяя системный подход к исследованию состояния сознания,
показывает на то, что нормальное наше сознание представляет из себя трудную агрегат, состоящую из пары чисел, находящихся во содействии.
Посреди их можнож выделить базовое сознание, находящееся под контролем воли, самосознание, направленное на самого себя.
Должно ингредиентом данной порядка прибывают устойчивые и постоянные структуры психологической (мозговой) деятельности, действующие как средства
получения и преображения инфы. Тут работают чувства, восприятия, представления, а также возникающие на их базе образцовые понятия и образы.
Все это в совокупы сочиняет обычное, нормальное сознание, иногда индивидум, его владелец, расценивает окружающую его реальность по
определенным образцам, стандартам. То, что отражается сиим сознанием, воспринимается как число беспристрастной действительности, будущей вне и самостоятельно от субъекта.
В фантастическом сознании депривированы эмоции, мышление молчит, приглушен либо отсутствует контроль со страны воли. Мир, тот или иной стает мистику, либо человеку, находящемуся в состоянии сна, гипноза либо погруженному в медитацию, относят к миру мистическому, миру трансформированной действительности, вызванной модифицированным состоянием сознания.
А ах так описано фантастическое сознание в древнем индийском монументе литературы и философии — Мундака Упанишадах: Это не чувство, не
осознание, не выражение Это незапятнанное, единичное сознание Это неописуемый покой. Это Высший Бог. Это одно без второго. Это Я [8, с. 32]. Разберем по строке эту цитату. В правой строке хранится отрицание, разговаривающее нам отом, что в опыте ничего нет: Это не чувство, не понимание. Сиим не фиксируется неимение содержания обыденного сознания. Потом отрицания надлежит утверждение, что это единое, Одно без другого, в тот или иной растворено все множество предметов и явлений мира. Следовательно, сердцевиной этого опыта прибывает некоторое безразмерное единство при неименьи множественности, расхождений. Дальше надлежит утверждение, что это единство грызть Я. Отчего?
Вспомним, чем заполнено наше нормальное сознание? Оно заполнено обилием идей, чувств, жажд, чувств. Каждый ингредиент этого множества доставляет в окончательном счете единство нашего ума. И вот иногда это множество устраняется из одного места, то остается незапятнанное единство за минусом его содержания. Это и грызть Я. Упанишады идентифицируют это единство с Всепригодной душой мира. Что все-таки стает мистикам, какая действительность? И.Д. Успенский, воспитанник знакомого и даже знаменитого магия Гурджиева, в главе Экспериментальная мистика собственной книжки Новенькая модель Вселенной, использовав предназначенную методику (о тот или иной он замалчивает), обрисовывает ту действительность, тот или другой открылась ему в особенном состоянии сознания. Он обрисовывает мир, неизвестный и не обладающий ничего корпоративного с миром, в тот или иной мы живем. Сначала, все есть в согласье, все соединено приятель с другом Нет ничего отдельного, другими словами ничего, что можнож имелось именовать либо обрисовать в отдельности. Этот мир виден немедля в каждой собственной точке [9, с. 321]. В этом мире не есть разреза на беспристрастное и субъективное, они изменяются кое-где, одно преобразуется в иное. И.Д. Успенский максимум разов показывает на тот факт, что передать правильно эти переживания ему имелось чрезвычайно тяжело. Человек пропадает посреди безграничного множества новейших воспоминаний, для выражения тот или иной у него нет ни словечек, ни образов [9, с. 322]. Наиболее в итоге для изображения подступали математические дела.
Приведу иной вариант, рассказанный мне совершенно не так давно моим знакомым. Сергей П., 38 лет, инженер по профессии, сказал о опыте парения
вне тела, иногда он летал, как птица, мог бегло править телом, достигая верхушек самых больших деревьев, перемещаясь в воздухе от один-одинешенек дерева к второму. Он не мог правильно передать, что он ощущал в этот причина — экстаз, восторг? Во период рассказа у него на очах вдруг явились слезы. Я сообразил, что можнож жить иначе, — так резюмировал он свойское повествование. Происходило все это во период утреннего сна, иногда, как глядело, он и не дремал, все светло и отчетливо осознавая.
Надлежит указать и на то, что свойское сознание мистики определяют как чистое сознание. На пути к его продвижению они проходят различные ступени, этапы. Это особая подготовка (как писалось выше), техника вхождения (спонтанные фантастические переживания — явление редкое), постепенная трансформация сознания. Выделяют немножко ступеней таковой трансформации:
1 шаг — отключение воспоминаний на физическом уровне-сенсорного мира;
2 шаг — формирование магических объектов;
3 шаг — постепенное отключение показных форм магических объектов;
4 шаг — отбрасывание самих магических объектов;
5 шаг — бессодержательность;
6 шаг — слияние с трансцендентной сущьностью.
Основные четыре ступени — переходные. В их мистик может столкнуться с неожиданными явлениями: звучанием гласов, музыки, явлением некоторых магических персонажей. В одной из книжек по дзен-буддизму мне встретился занимательный пример: воспитанник во период медитации увидел богов и ощутил при всем этом экстаз. Он поторопился поведать о этом близкому учителю, но в ответ услышал взыскательный вопросец — имелось ли сосредоточено интерес медитирующего на вздымании и опускании брюшины, как того вызывают наставления. Иногда воспитанник ответил, что не помнит, учитель сделал ему укор за отвлечение от концентрации интереса. Это разговаривает о том, что необыкновенным видениям при медитации не надлежит уделять интерес, потому что это в итоге едва одна из ступеней погружения в фантастическое сознание. Визуально-звуковые явления, маловажно, сопровождаются они чувством ужаса и гадости либо видами священных созданий, не прибывают фантастическими. Отчего? Эти явления состоят из компонентов интеллектуально-сенсорного сознания (видим, слышим). Видимое тут стает, обычно, в необыкновенных сочетаниях, поэтому и сохраняет воспоминание что-то ненормального, сверхъестественного. В фантастическом же сознании компоненты интеллектуально-сенсорного сознания отсутствуют. О этом же черкает и И.Д. Успенский. Он обрисовывает переходное состояние, иногда ему слышались гласа, они даже что-то сказали, вещали. Анализируя эти воспоминания, он прибывает к заключению о том, что все в их имелось отраженным, все прибывало из памяти, из воображения [9, с. 329]. Все те извещения, разговаривает он, тот или иной передавали ему гласа, он мог бы придумать сам.
Целью магической практики прибывает достижение необычного состояния гармонии, единения с Абсолютом, другими словами это — цели духовного нрава.
Итак, фантастическое сознание — предназначенный вид модифицированного состояния сознания, это погружение в глубины психики, активизация глубочайших и древних отделов мозга.
Исследования магических состояний сознания обнаруживают необыкновенности геометрии внутреннего мира жителя нашей планеты, его места и поры, размахов
объектов. Е.К. Файдыш в службе Модифицированные состояния сознания отмечает, что, невзирая на, глядело бы, субъективный нрав внутреннего места, оно обладает ряд закономерностей и инвариантов, свойственных целым людям, самостоятельно от их культурной либо государственной принадлежности. К ним касается неимение постоянных размахов и форм у один-одинешенек и такого же объекта.
Так, в один-одинехонек из рассказов чукотского шамана говорится: Тяжело осознать, какие посещают духи, великие либо махонькие. Посмотришь на духа — он младше
мошки. Посмотришь вновь — и он теснее ростом с жителя нашей планеты. И вот погляди: он теснее посиживает на утесе и ноги его внизу, на песке, присмотрись к нему поближе: он
будто не главным образом пальца. Погляди на него издали, через свободный туман — и он высится, как целая гора [10, с. 19].
Иной отличительной, инвариантной сторонкой внутреннего фантастического места прибывает деформация условных размахов: какая-то число
может умножаться и останавливаться громадной, в то период как иные резко убавляются. Отмечается и перемещение, инверсия объектов — правое может
замерзнуть левым, внешнее — внутренним, женское — мужским.
В конце концов, внутреннее место характеризуется неименьем места как такового, одинаково как и поры. Один-одинехонек и этот же объект быть может
долею что-то корпоративного и вместе с тем вмещать его в себя, другими словами проецироваться в многообразные области внутреннего, моделирующего различные нюансы действительности места, владеющего различной структурой и геометрией. В фантастическом сознании, как теснее указывалось, происходящие действия не могут
водиться описаны в определениях истинного, прошедшего либо имеющегося — там все присутствует в истинном.
Возникает вопросец: какая действительность быть достойным за обилием миров, воспринимаемых человеком в магических состояниях сознания? Идеально разумеется, что она не совпадает с ньютоно-картезианской моделью пространственно-временного мира. Ежели в заключительной масштабы и формы при перемещении
объектов не переменяются, то в пространстве фантастического сознания они переменяются самым невозможным, феноминальным образом. Физическое место Ньютона однородно, изотропно, в нем отсутствуют переходы (туннели), связывающие какие-то другие области внутреннего мира, инверсии. Все это грызть во внутреннем пространстве магия.
О чем молвят эти факты? Они указывают, как минимум, на два фактора: по возможности, окружающий жителя нашей планеты мир не таков, каким он прибывает нам в нашем
среднем сознании. Он не трехмерен, а многомерен (мысль многомерных вселенных рассматривается в службах С. Хиптона, И. Успенского, Р. Рукперта и др.). Эти идеи знамениты с глубочайшей древности. Так, в упоминаемых мною Упанишадах непрерывно указывается на то, что наша вселенная едва одна из безграничного множества схожих на нее вселенных.
И 2-ое: эти состояния подтверждают существование других форм сознания, вместе с обыденным, что дозволяет поглубже осознать особенность жителя нашей планеты,
то, как устроена его духовная природа.
Фантастические переживания открывают иную природу сознания.
Современная аналитическая психология З. Фрейда, К. Юнга почти все проясняет в том, что прибывает источником, базовой главный схожих состояний. Знакомый спец в области трансперсональной психологии С. Гроф ввел другое понятие для обозначения разглядываемых мною духовных состояний — холотропное сознание.
Озарения жителя нашей планеты в холотропных состояниях сознания разрешают поглубже понять единство людского существования и Бытия, связь цельных
ингредиентов космической сети, неотъемлемой элементом тот или иной приходим каждый из нас. В этих состояниях обретается, раскрывается новейший пласт познаний о мире, его
агрегате, и часто он осознается как наиболее принципиальный, наиболее настоящий для магия, ежели научная картина мира.
Действие магических переживаний испытали на для себя духовидцы глобальных религий, большие стихотворцы, музыканты, ученые. Можнож допустить мысль о
том, что этическими ценностями нашей культуры мы должны этакого рода переживаниям лесных обитателей Упанишад, Будды, Моисея, Авраама, Христа,
Мухаммеда.
Для подведения итога мне хотелось бы обратиться к размышлениям нашего российского философа В. Розова, изложенным в службе Странствие
в страну эзотерической реальности. Определяя действительность как устойчивый мир, настоящий нам в сознании и вне его, он показывает на принципиальный, на мой взор, причина: есть множество реальностей, настоящих для субъекта; для религиозного жителя нашей планеты — это Бог, для магия — это Универсум, Вселенная, большое То, для делового жителя нашей планеты — занятие, для обывателя — семья, для малыша — предки, еда, тепло. Действительности могут водиться высшими и производными. Для мистиков земной мир, природа — производные действительности, в то период как для обыденного жителя нашей планеты они высшие; и те, и иные переживаются человеком как будущие на самом деле, безусловно реально.
Различные действительности обоснованы различием сфер психики — генеральных каналов изживания психологических структур жителя нашей планеты, тот или иной обеспечиваются его практической деятельностью. При подходящих критериях потребности, жажды, цели жителя нашей планеты довольствуются, снимаются с повестки дня, но ежели обстоятельства этому не содействуют, тогда нереализованные в центральной сфере психологические структуры провоцируют теория символических реальностей. Их необыкновенностью прибывает полное либо частичное неимение при их учении наружней детерминации со страны сознания, либо воспоминаний, прибывающих из центральной сердитой порядка. Это приносит потенциал психике выбирать предназначенный строительный материал — опыт души и творить предназначенную действительность, психологическую, в тот или иной царствует дух. Более ясно это проявляется в магических состояниях, наименее ясно — в искусстве, забаве, общении [11, с. 354-355].
Кто-то стребует: ну и что ценного в таковых переживаниях, располагают ли они какой-или смысл? Эти состояния указывают нам на то, что человек может жить
как-то по другому, созидать сверхразумное начало, космическое целое, трансцендентальные миры. По возможности, это — зачатки процесса трансформации сознания и перехода его на другой степень, иногда эталоны красы, блага, свободы, творчества завоюют статус подлинной, земной действительности.
Summary
L.A. Bessonova. Mystical As an Experience of Human Individuality.
This article is devoted to the specific sphere of mystical phenomenon — mystical experience. Mystical experience is viewed on the examples from biographies of such famous philosophers and researches as P. Phlorenskey, K. Jung, D. Andrew and others. The gamut of emotions, such as ecstasy, obscure horror, a feeling of loosing oneself in the spatial and temporary and premonition of something extraordinary is not complete enough to show the emotional experience of those people. The facts summarized, conclusion is мейд that majority of people have poor emotional experience and some of them, probably, suffer from it every day.
It is a usual phenomenon for those who are connected with spiritual reality and usually they are musicians, poets, philosophers and clergymen.
Key words: mystical spirit tradition, mystical consciousness, mystical experience, mystical reality, the natural mystical experience, the cultivated mystical experience, meditation, Absolute, the unified vision, holotropical consciousness.
Литература
1. Гуревич П.С. Роптания души и магический опыт (Послесловие) // Джеймс У.
Обилие религиозного опыта. — Мтр.: Наука, 1993. — С. 411-424.
2. Андреев Д. Роза мира. — Мтр.: Другой мир, 1992. — 576 с.
3. Флоренский Павел, священник. Детям моим. Воспоминания прошедших дней. Генеа-
логические исследования. Из Соловецких писем. Завещание. — Мтр.: Моск. рабочий,
1992. — 560 с.
4. Налимов В.В. В поисках других смыслов. — Мтр.: Прогресс, 1993. — 285 с.
5. Уолтер Стейс. Мистицизм и человечий ум / Пер. с англ. Литр..А. Бессоновой //
Архетип. Филос. психоаналит. журн. — Мтр., 1997. — 3-4. — С. 58-74.
6. Кларк Д.Ж. Мистицизм и феномен жизни потом погибели // Волшебный кристалл:
Мистика очами ученых и волшебников: Сб. / Сост. и общ. ред. И.Т. Касавина; пер.
В.Н. Поруса. — Мтр.: Республика, 1994. — С. 270-282.
7. Тарт Ч. Состояние сознания // Волшебный кристалл: Мистика очами ученых и ча-
родеев: Сб. / Сост. и общ. ред. И.Т. Касавина; пер. В.Н. Поруса. — Мтр.: Республика,
1994. — С. 180-248.
8. Упанишады / Пер. А.Я. Сыркина. — Мтр.: Наука, 1967. — 365 с.
МИСТИЧЕСКОЕ КАК ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ ОПЫТ ЧЕЛОВЕКА 41
9. Успенский И.Д. Новенькая модель Вселенной. — Мтр.: Фаир-Пресс, 2003. — 560 с.
10. Файдыш Е.А. Модифицированные состояния сознания (короткий путеводитель по внутрен-
ним мирам). — Мтр.: АО Корона Лак, 1993. — 135 с.
11. Розин В. Странствие в страну эзотерической действительности. Избранные эзотериче-
ские учения. — Мтр.: УРСС, 1998. — 376 с.
Бессонова Людмила Александровна — доктор философских наук, доктор, за-
ведующий кафедрой философии Академии управления ТИСБИ, грам. Казань.
E-mail:
Этот e-mail адресок защищен от мусор-роботов, для его просмотра у Вас обязан быть включен Javascript

Posted in Экология человека by admin with comments disabled.